– Помилуйте, Ваше Высочество! За миг ослепления я теперь буду несчастен всю жизнь. Я увлекся внешним блеском, а теперь вот настал миг расплаты! – Глаза Салтыкова увлажнились, голос задрожал, руки безвольно опустились. Да и вообще, глядя на него, Екатерине становилось неуютно, настолько соблазнитель имел жалкий вид несчастного супруга. Бесспорно, граф считался красивейшим мужчиной двора, а наличие ума и такта делало его в глазах дам интересной фигурой.
– Граф, мне нет дела до ваших ошибок, прошу: прекратите – эти жалобы не по адресу, – тихо ответила Екатерина после паузы, когда обдумывала, насколько можно верить кавалеру в искренности.
– Я лишь умоляю вас не отталкивать меня, ведь любовь нельзя затушить… Я страдаю без взаимности… – Салтыков осторожно, как бы невзначай коснулся руки великой княжны. Екатерина опустила взгляд, но прекратила вольность – встала и перешла на другую половину комнаты, подсев к фрейлине Гагариной, которую очень любила за верность и внимание.
– Утомил… – тихо прошептала подруге Екатерина.
– Не выношу этого повесу – тащится за каждой фрейлиной! И всегда расписывает безмерное несчастье в браке с женой, – фыркнула Гагарина в ответ, не сдержав довольной улыбки, которую послала Салтыкову. – Красив как бог, вот же зараза! А голос как у искусителя, того глядишь и не устоишь от соблазна!
– Твоя правда, – Екатерина наконец-то смогла успокоить сердцебиение, участившееся из-за, что и говорить, приятных слов лучшего кавалера Малого и Большого двора. Только в правдивость слов не верилось, но так хотелось, чтобы пусть малая капелька их оказалась правдой. Разве она, Екатерина, не красива, не достойна любви и восхищения, не умна, не начитанна? И кто сказал, что в этот раз чувства Салтыкова ложь?
– Хорошо умеет скрывать свои недостатки, – решила продолжить Гагарина, но Екатерина перебила, слишком поспешно:
– Значит – умен, и этого не скрыть!
– Вы защищаете его? Салтыков – человек, не придерживающийся строгих правил, он обычный, но опытный интриган и ловелас, Ваше Высочество! – комплимент придворному вызвал удивление фрейлины, и она постаралась настоять на своем мнении.
– Пусть и так! Сколько их было, куда они делись? Не так-то страшно, если знаешь особенности человека… У нас ведь как: всегда легко оговаривают человека. А потом выясняется – ничего-то и не было, может, так и с Салтыковым? Уж больно хорош… – рассмеялась Екатерина. – Не хмурьтесь, графиня. Мне ничего не грозит, а если вдруг, вы рядом!
– Я всегда буду рядом, Ваше Высочество!
Салтыков несколько изменил тактику, продолжив ненавязчивые ухаживания за великой княжной, но под бдительным взором фрейлины Гагариной Екатерине удалось его рассекретить и отстаивать независимость. В легких пикировках, случайных или запланированных встречах Екатерина никогда не отпускала от себя фрейлин, оставаясь на людях, что мешало создавать интимную обстановку и принуждало графа вести себя подобающе. Так прошли конец весны и лето. Наконец-то верная фрейлина Гагарина отлучилась по делам, да и Чоглоковы где-то задержались, и Екатерина оказалась один на один с искусителем. Причем ни уйти, ни позвать никого, не привлекая лишнего любопытного внимания.