– Я не хочу, чтобы Тесс уезжала, – со слезами на глазах протянула Пегги.
Райдер через силу улыбнулся:
– Прости, но так надо.
Завтрак прошел в молчании. Райдер выпил лишь чашку кофе и вышел разогревать мотор. Провожать его вышли все.
Пегги вдруг всучила Тесс в руки свою любимую Бебо. Эмма прикусила губу, чтобы не заплакать при виде такого выражения бескорыстной детской любви. Тесс, чувствуя, что что-то происходит, занервничала и, бросив куклу, потянулась ручками к своим подругам постарше.
Эмма стояла с застывшей, горькой улыбкой, с холодным спокойствием думая о том, что еще одно Рождество, с которым она связывала столько надежд, снова пройдет мимо нее… Если так будет продолжаться и дальше, то скоро она смело сможет занять чемпионское место по части неудавшихся рождественских праздников.
«Может быть, – так же отстраненно думала она, – мне было бы легче, если бы я не узнала Райдера так, как за эти несколько дней. Но теперь ничего не поправишь. Придется это как-то пережить. И остается лишь надеяться на то, что за это короткое время я не успела влюбиться в него по-настоящему. Что эта увлеченность скоро пройдет и моя жизнь войдет в прежнюю колею».
Но что-то подсказывало Эмме, что уже поздно и она уже успела полюбить Райдера и его племянницу всем сердцем.
– До свидания, Эмма, – сказал он.
Эмма с трудом разлепила губы:
– До свидания. Спасибо за урок катания на коньках.
Глаза Райдера потемнели, и на миг безумная надежда вспыхнула в ее груди. Но она быстро погасла, когда он, коротко кивнув, повернулся и, словно не слыша протестующий лепет и всхлипывания Тесс, усадил ее в детское креслице.
– Я не хочу, чтобы Тесс уезжала! – глотая слезы, воскликнула Пегги и, подобрав со снега куклу, положила ее на колени малышки.
Сью стояла рядом и, молча глядя на Райдера огромными умоляющими глазами, всхлипывала.
Райдер был непреклонен, хотя это кажущееся безразличие давалось ему нелегко. Эмма стояла рядом с Моной и Тимом и сама едва сдерживалась от слез. Райдер обнял каждого по очереди и пожелал счастливого Рождества, но встретиться взглядом с Эммой он не мог.
– Надеюсь, что теперь твоя мать сможет приехать, – добавил он.
Эмма молча кивнула и вымученно улыбнулась.
Райдер не знал, что еще сказать, и, чтобы сгладить возникшую вдруг неловкость, попрощался и сел в машину.
Все те, кто остался, провожали его взглядом. Сью и Пегги пытались справиться со слезами, вцепившись в Мону и уткнувшись лицом ей в живот. Никто из взрослых не произнес ни слова, пока машина не скрылась за поворотом подъездной дорожки, которую Райдер сам же помогал очищать от снега.