снова свои драконьи игры в умолчания… Не стал. Усмехнулся невесело.
Конечно, моя несса. Я зарекся иметь от вас секреты. Все началось с гибелью моей первой алайи, Шша…
Это произошло около четырехсот лет назад. Гаррет почувствовал смерть Шша и, бросившись выяснять, в чем дело, застал лишь следы страшного побоища. Как удалось ему восстановить по следам, Шша попыталась спасти от смерти юную драконессу, совершающую традиционное путешествие в человеческих землях. Тела нашли в горах, причем в месте, куда ни одна из драконесс не могла забрести случайно. Маленькая девочка была жестоко убита, а Шша — разорвана на куски в результате мощного взрыва магической природы.
Там держалось эхо странной магии — да-да, той самой, которую я почувствовал в священнике. — Гаррет говорил размеренно и спокойно, уставившись невидящими глазами прямо перед собой, но на его закаменевшее лицо было страшно смотреть. — Я вел расследование смерти этих двух несс. И в одном человеческом доме, в который привело меня это расследование, нашел коллекцию родовых колец, чуть больше двадцати. Эти перстни, — пояснил он, заметив мой вопросительный взгляд, — носят все драконы, практически не снимая. У каждого рода свой рисунок, который дополняется деталями, присущими конкретному дракону. Вот, например, мой, вы его видели. У вас, моя несса, появится свой такой же — после обретения магии. Потом как-нибудь займемся геральдикой. Родовые перстни ни при каких условиях не отдаются, не передаются, так что, скорее всего, их владельцы были мертвы.
Эта находка перевернула жизнь драконов. Они провели что-то вроде переклички — больше сорока совсем юных драконов так и не были найдены, и все исчезли в течение полугода. Выросшие дети мало общались с семьей и пользовались полной свободой, они могли не появляться дома годами, и их никто не стал бы искать без нужды, поскольку право на свободу ценилось драконами Тассина едва ли не превыше собственной жизни. Да, время от времени молодые особи гибли: при обретении крыльев, при опасных экспериментах, реже — в поединках. Это было частью жизни. Но четыре десятка, по сути, детей за несколько месяцев? Все, кроме Шша и девочки, которую она пыталась спасти, исчезли бесследно. В основном жертвами становились одинокие молодые драконы, не вошедшие в свою алайю. Самым странным было то, что ни один из них не успел послать зов семье.
Драконы внутри алайи — нормальной пары, не как у нас, — чувствуют своего партнера постоянно, каждый миг. Для того чтобы услышать или почувствовать дракона, не являющегося твоей воссоединенной алайей, нужен зов — направленный сигнал, который дракон может послать родственнику или знакомому. Ну, или своему алайе — до обретения. Эти драконы погибали настолько внезапно для себя, что не успевали послать даже его… или же им что-то мешало.