— Ну чего там, Вань? — за спиной в проломе возник Сашка, бессменный его боевой друг-товарищ, с которым они топали от самой Волги. Только двое и осталось…
— Ух ты, глянь, Ванька, какого зверя завалили! Зондерфюрер СС, ни много ни мало.
Но это Иван разглядел уже и сам.
— Видал я их, всяких фюреров… Главного бы завалить, вот было бы дело.
— Завалим, дай срок, недолго осталось! А это что? Гляди-ка, не дали Гансу покурить перед смертью.
Сашка ловко вытянул зажигалку из мёртвой руки, повертел.
— Едрить-тудыть, тонкая работа. Вань, гляди — вылитый король. Какой-то ихний Зигфрид, не иначе.
— С чего решил?
— А чего, сам не видишь?
Сашка достал кисет, ловко свернул самокрутку. Поднёс к лицу зажигалку, начал крутить-вертеть, нажимать на разные места.
— Да что у этих фашистов всё не как у людей?
— Чего, Саня, очки не действуют никак?
— Сам ты макака!
Кроваво-красная корона на голове «короля» мигнула. Самокрутка вдруг вспыхнула целиком, опалив Сашке ресницы и брови. Он выронил самокрутку, закашлялся, тряся головой.
— Газовая. Слыхал я про такие штуковины. Ну её к бесу.
Он протянул зажигалку Ивану.
— Держи. Дарю от большого и чистого сердца. Война кончится, разъедемся мы по домам, и вот однажды в осенний вечер…
— Середа, Батурин — какого х…! — в проломе возникла каска старлея…
… И только тут Иван удосужился взглянуть на девушку. Глаза, и без того огромные, теперь занимали добрую половину лица. Девушка не отрывала глаз от безделушки, лежащей на ладони Ивана, и грудь её вздымалась глубоко и часто. Иван почувствовал, как по телу поползли мурашки. Чокнутая. Или контуженная. Сейчас припадок будет… Эх, жалость какая, такая девушка…
— Что с вами, гражданочка? Последствия?.. — вернул шуточку Иван.
Но девушка уже взяла себя в руки. Нет, непохожа она на сумасшедшую.
— Как вас зовут, молодой человек?
Хм, «молодой человек»… Сама-то не больно старуха…
— Меня зовут Иван — с расстановкой произнёс Иван. — Иван Семёнович.
— А меня Тамара. Вот что, Иван…гм…Семёнович. У вас найдётся пара минут для разговора?
Иван усмехнулся. До чего война доводит — вот так, прямо на улице, клеить прохожего солдата…
— Нет, Тамара. У меня невеста есть. Извини, ничем помочь не могу.
Глаза Тамары стали сосредоточенно-напряжёнными.
— Я вовсе не принуждаю вас к сожительству, дорогой Иван Семёнович. У меня к вам будет деловой разговор.
* * *
— …Нет. Не продажная вещь. Разговор окончен.
Иван повернулся и зашагал прочь, испытывая сильнейшее разочарование и обиду. Надо же, такая красивая девушка — и спекулянтка. Продай ей зажигалку… Как можно продать подарок друга? Ведь в тот день Сашка покурил в последний раз…