— Как ты думаешь, эта поездка будет опасной?
— Кто это сейчас может сказать? — лежа, пожал он плечами. — У нас еще три дня пути, а потом придется разбираться с армией. Мы пока встретили только двух курьеров, и оба говорили, что сейчас боевые действия не ведутся. Хорошо бы, чтобы их не было подольше, потому что в драке мы ни с чем разобраться не сможем.
— Ты куда полез?
— Хельга, я не могу с тобой долго лежать в обнимку просто так!
— А еще хотел, чтобы я с тобой не ехала, — переворачиваясь на спину, сказала она. — Лежал бы сейчас с трактирной девчонкой!
— Мануэла говорила, что нельзя с дворянками, а к этим никакой ревности быть не может.
— Не знаю, я тебя ревную ко всем! Только я или никого!
Трактирщик не соврал, и на утро у них был свежий хлеб и замечательный завтрак. У него же купили хлеб и другие продукты из расчета на три дня пути. На пути к горам были несколько небольших деревень, но они находились далеко от дороги. Первый день после отъезда из Шандара прошел спокойно, а на второй на них напали. Как всегда, когда дорога начала петлять среди холмов, вперед пустили сержанта и его солдат. Те, кто устроили засаду, сначала пропустили их, затем дали проехать Клоду с остальными, а потом ударили им в спину. Спасло то, что, опасаясь магов, южане не стали прятаться слишком близко и открыли огонь из — за соседнего холма. Кроме того, на нападение моментально отреагировал Дерб. Первыми выстрелами был ранен в руку Рейнер, а под Хельгой убили лошадь. Баронесса успела с нее спрыгнуть, но попала под удар копытом и отлетела в сторону, сильно приложившись головой о каменистую почву. Увидев лежавшую без движения жену, Клод соскочил с коня и бросился к ней. В него целились трое, но двое промахнулись, а третий ранил коня. Как ни странно, но, несмотря на их размеры, не досталось только демону и его жеребцу. Дерб быстро выяснил все, что нужно, и нанес удар.
— Что это? — потрясенно спросил зажимающий рану генерал. — Никогда такого не видел!
Его удивление было понятно: совсем немаленький холм оседал и расплывался, превращаясь во что — то непонятное, булькающее и издающее смрад, ударивший в нос даже с такого расстояния.
— Неважно, — ответил Дерб. — Покажите свою рану. Все, пули в ней больше нет, и кровь я остановил. Сейчас ее перебинтуют солдаты, а завтра останется только шрам. Клод, положи жену! Все, что было нужно, я ей сделал. Сегодня не будешь ее трогать, а завтра от ушибов не останется и следа. Вот для ее лошади я уже ничего не сделаю. Отрежем ногу на обед?
— Я свою лошадь есть не буду, — слабым голосом сказала пришедшая в себя Хельга.