— Наверное, не очень сильно, — признался он. — Просто я, с тех пор как отец учил фехтованию, ничем особенно не занимался, только читал учебники, поэтому отвык от долгих занятий.
— Привыкнешь, — сказала она, помогая ему раздеться. — Я тебе не помешаю, если лягу рядом? Я тоже разденусь, а то сегодня очень уж жарко. Не бойся: я к тебе не буду приставать после еды, но когда отдохнешь… Я еще не жена, но мне тоже нужно уделять внимание. Расскажи, что было интересного. Или тебе нельзя?
— Многого рассказывать нельзя, — ответил Клод. — А кое — что можно. Сегодня рассказывали о религии южан.
— Это о нескольких женах? — спросила Хельга. — Откуда пошел такой дикий обычай?
— А что ты вообще знаешь об истории империи? — задал он встречный вопрос.
— А как связаны наша история и их ислам? — не поняла она. — Историю преподают всем дворянам. Меня тоже заставляли зубрить имена всех императоров.
— У меня сегодня на эту тему был интересный разговор с магом императора, — сказал Клод. — Понимаешь, то, что ты зазубрила, это еще не история. Вас учат тому, что было за последнюю тысячу лет, и чем дальше в глубь времен, тем меньше дают знаний. И никто не может сказать, что было раньше. Когда образовалась империя, кто ее основал, во что верили ваши предки?
— Мы всегда верили в единого, — с возмущением сказала Хельга. — Это ваши предки были язычниками!
— Ваша вера пришла тысячу лет назад вместе с пришельцами с Земли, — сказал юноша. — И у южан было точно так же. А в кого верили до этого, никто уже сказать не может. Все написанные раньше книги были уничтожены церковью. Если что — то и сохранилось, то только в тайных хранилищах храмов. Пришельцы принесли нам не только магию и науку, они дали нам веру. Так что тебе никто не скажет, откуда взялось многоженство. Наверное, для народов, от которых вера попала на юг, это было обычным делом. Но в южных королевствах у многих мужчин, как и у нас, только по одной жене. Несколько жен — это признак богатого человека.
— А ты бы хотел иметь несколько женщин? — неожиданно спросила Хельга.
— Зачем? — удивился он. — Мне хватит тебя. Женщина должна быть одной — единственной до конца дней.
— А как же Луиза? Неужели ты ее совсем не любишь?
— Как бы я к ней ни относился, я тебя люблю!
— Значит, любишь, — вздохнула она. — Ее любишь, меня любишь… Кажется, была еще твоя подруга? Ну не хмурься, я больше не буду об этом говорить.
— Подумаешь, три женщины! — крикнул из клетки Сай. — Можно любить и больше, лишь бы они не передрались.
— Тебя забыли спросить, — сердито сказала Хельга. — Дверца открыта? Вот и лети себе в парк! Нечего тебе слушать наши разговоры.