Она осеклась на полуфразе, но ответила: «Имеется!»
— Не могли бы вы одолжить его нам на некоторое время? — Попросил он.
— Подождите минутку! — Она прошла вглубь квартиры, а Николай с Владимиром остались в прихожей, освещенной тусклым светом огарка свечи, стоявшего в декоративном подсвечнике на полочке перед зеркалом, отчего его свет как бы удваивался, довольно сносно борясь с темнотой. Пламя свечи отражалось также от полуоткрытой застекленной двери кухни справа по коридору. Прихожая была обставлена простенько, но со вкусом: уже упомянутое зеркало на стене, дверцы встроенного в стену гардероба напротив и не совсем новая, но довольно чистая ковровая дорожка на полу.
Негромко шаркая домашними тапочками по этой дорожке, девушка вер-нулась, с натугой держа в руках большой аккумуляторный фонарь со съемной фарой средних размеров.
— Если не ошибаюсь, именно такой фонарь вам и нужен! — Сказала она, впервые улыбнувшись. — Я сама забыла, что имею такой фонарь. Спасибо вам — напомнили. А я тут свечки жгу…
— Спасибо большое! На такой фонарь мы даже и не рассчитывали! Мы его обязательно вернем. — Сказал Николай.
— Во всяком случае, постараемся! — Поправил его Владимир. — Мы пойдем, вы не открывайте форточек и не выходите из квартиры, а еще лучше постарайтесь сидеть так тихо — будто в квартире никого нет. — Подумав, добавил он. — Хорошо?
— Хорошо! — Слегка оторопело ответила она, помаргивая своими длинными ресницами. — Вы еще придете?
— Постараемся! — Еще раз сказал Владимир. — До свидания!
— До свидания! Только вы обязательно приходите?.. — Попросила она.
Они, в молчании кивнув на прощание, натянули на лица противогазы, и вышли из квартиры. Фонарь оказался мощным и ярко освещал лестничную клетку. На улице тьма стояла такая же густая, что и прежде. Уличное освещение не включилось — город, как они поняли, был обесточен — в квартире девушки электричества тоже не было. Осторожно они направились к своему мотоциклу, освещая перед собой путь. Интуитивно, Николаю совсем не хотелось вступать в зону, где не так давно властвовало белое пламя. Но входить туда им и не пришлось. Свет фонаря отразился от зеркальной поверхности какого-то незна-комого сооружения и, на мгновение их пронзил разряд дикого ужаса. Это мгновение в сознании растянулось — они представили, что еще миг — и их тела начнут расплываться в ту мерзкую слизь, на которую они сегодня насмотрелись уже достаточно, быть может, это сооружение для того и поставлено. Лишь спустя некоторое время они начали узнавать в очертаниях сооружения… — свой мотоцикл! С трудом узнаваемый, состоящий из множества блестящих, словно хромированных, включая и лобовое стекло, деталей, спаянных между собой, мото-цикл превратился в причудливый неподвижный монумент. Страх нехотя стал покидать застывшие, словно в столбняке, тела. И постепенно им становилось совершенно ясно, что теперь этот слиток не может быть средством передвижения.