Точно в таком же положении оказался и южносунский посол Пэн Да-я, прибывший ко двору великого хана Угедея в 1233 г. Пэн Да-я пишет в своем отчете: «Что касается их государственных запретов, то [они таковы]: если [кто-либо] станет копать землю после вырастания травы или, оставив огонь, зажжет траву, то казнят [всю] его семью [вместе с ним]. Если [кто-либо] подберет утерянное, наступит на порог, ударит кнутом по морде коня или, связавшись]с кем-нибудь], сбежит к нему для разврата, то казнят его самого. Если [кто-либо] подавится во время еды или если [у него] пойдет кровь изо рта или носа, то обвинят [его] в том, что у него на сердце не чисто. Если окажется, что [кто-либо] находится за войлочной стеной [юрты татарского владетеля], то призывают его к ответу за намеренье совершить покушение на жизнь татарского владетеля. Если [кто-либо], едущий верхом навстречу [кому-нибудь], проедет слева от него, то говорят, что он желает ему добра; если при угощении человека мясом [он] возьмет его левой рукой, то говорят, что он желает зла тебе. Если кто-либо, наливая айран, выльет весь, перевернув посуду вверх дном, то говорят, что у него прервется род. [Татары] после удара молнии или пожара бросают все свое имущество и скот и бегут; возвращаются только по истечении целого года. Как [я, Сюй] Тин видел, татары каждый раз, услышав гром, непременно закрывают уши и гнутся до земли как бы укрываясь»>{65}. Место, пораженное молнией, становилось запретным, скот бросали на произвол судьбы, а люди должны были пройти обряд очищения и на год становились изгоями. Интрига сюжета в том, что, как стало известно францисканцам, небесный огонь упал в местности, предназначенной для коронации Гуюка. Что означало для монголов такое происшествие объясняют сведения Джувайни: «В Ясе записано, и есть у монголов обычай, что в весеннее и летнее время никто не может сидеть в воде днем, или мыть руки в ручье, или набирать воду в золотые и серебряные сосуды[27], или раскладывать на земле выстиранную одежду; поскольку они верят, что такие действия усиливают гром и молнию. Ибо в стране, где они живут, дожди идут по большей части с начала весны до конца лета, и раскаты грома таковы, что, когда он грохочет, “они вкладывают свои пальцы в уши от ударов грома, боясь смерти”, а молния вспыхивает так ярко, что “готова отнять их зрение”; и было замечено, что когда сверкает молния и грохочет гром, они становятся “немы, словно рыбы”. Каждый год, когда в одного из них ударяет молния, они изгоняют его племя и его семью из числа других племен на трехлетний срок, в течение которого они не имеют права находиться в ордах царевичей. Точно так же, если поражается животное в их стадах и отарах, изгнание длится несколько месяцев. И когда случается такое, они не едят никакой пищи до конца месяца и, как происходит у них во время траура, устраивают праздник в конце месяца»