— Аверьянов! Что у тебя?
Капитан Аверьянов, утирая на ходу оцарапанное осколком камня лицо, поспешил доложиться взбешенному командиру, прекрасно понимая, какие чувства обуревают сейчас старого “волкодава”.
— В зале на деревянных стеллажах заметны следы волочения. Вполне возможно, что здесь находились боеголовки.
— Возможно! — Гневно сверкая глазами, поморщился Данич. — Возможно, что здесь снежный человек проживает! Точно нужно.
Капитан Аверьянов развел руками.
— Черт! — Выругался полковник. — А ну-ка, вертушка уже села? Давай-ка, резвым аллюром туда, они не могли еще далеко уйти.
— Виктор Юрьевич, — попробовал вставить Аверьянов, — вы же знаете, здесь, в ущелье снайпер и вертолет имеют примерно одинаковые шансы.
— Не учи ученого! — Рявкнул Данич. — Полста шансов им мало! Давай, бегом!
Беглецы не могли далеко уйти, особенно учитывая, что один из них был ранен. Но найти двух притаившихся среди валунов и кустарника людей, одетых в камуфляжи, да к тому же, в полной неподвижности следящих за маневрами кружащего над скалами вертолета, было делом непростым. Войтовский и Ривейрас молчали, словно опасаясь, что их тихий шепот может быть, услышан на вертолете. Если бы была возможность, они бы заставили и сердца стучать потише, чтобы не демаскировать себя. Покружив некоторое время над местом недавнего боя, хищная стрекоза МИ-24 заложила вираж и начала уходить в сторону Дагестана.
— Чего-то я тут не понимаю, — пробормотал Войтовский, выползая из узкой, словно паз складного ножа, расселины. — Одно из двух; — задумчиво произнес он, глядя вслед удаляющемуся аппарату, то ли, вопреки утверждениям Москвы, у “духов” есть своя авиация, или наша “веселуха” заинтересовала патрульный вертолет.
— Скорее, первое, — выбираясь из-под нависающего гранитного козырька, предположил Ривейрас. — Иначе, куда же делась вся банда? — Он уселся поудобнее и принялся менять пропитанную кровью повязку. Нога отзывалась тупой тянущей болью. Владимир сжал зубы, чтобы не вскрикнуть.
— М-да, может ты и прав, — вздохнул Войтовский. — Но на “горбатом” опознавательные знаки Российской Армии. — Ладно, что там у тебя? Кровь остановилась?
— Сочится понемногу, но в общем да.
— Давай я тебе помогу с повязкой, и будем, пожалуй, отсюда выбираться.
Майор Жичигин, докладывавший своему начальнику об успехе контрразведывательной операции, или, как было принято говорить в этих стенах, активного мероприятия, выглядел, как подвешенный к удочке колокольчик в момент поклева крупной рыбы. Его распирало гордостью за успех возложенной на него миссии.