— Привет, — кивнул Ривейрас, вполне уже привыкший к обычной манере его друга говорить о делах в сослагательном наклонении. — У меня нет дачи на Черном море. Но у меня есть двухкомнатная квартира в Одессе. Это устроит?
— Так вот, — не обращая внимания на реплику Владимира, продолжает он, — станешь ли ты продавать свою дачу в ноябре месяце?
— Ну… если с деньгами припрет, — неуверенно начал было Ривейрас, внутренне смирясь с наличием гипотетической дачи.
— С деньгами припрет, — нахмурившись, повторил генеральный директор, оставаясь при этом безучастным, как лесное эхо. — В свежих газетах восемь объявлений о продаже дач, причем, судя по описанию, респектабельных дач на побережье Черного моря.
— Какой-нибудь тихий экономический скандал? — выдвигает версию менеджер, вопросительно глядя на аналитика, задумчиво перемешивающего авторучкой покрывшийся изморозью чай.
— Возможно, — выходя на секунду из задумчивости, произносит тот. — Коста-Бланка — ни одного частного предложения. Коста дель Соль — одно, Калифорния — одно, Канары — два. Черноморское побережье — восемь. Что-то здесь не так, — произнося эти слова, Алексей поднял чашку и, подержав ее на уровне рта, поставил обратно на стол. — Не складывается.
Он вновь погрузился в задумчивость, выстраивая в мозгу десятки вероятных логических схем развития событий, результатом которых могло бы стать столь странное поведение рынка недвижимости. Подобная деятельность не входила в число его прямых обязанностей, но такой уж народ — аналитики, что лучше не мешать им думать на отвлеченные темы, если ожидаешь от них весомых результатов
Ривейрас об этом знал, и потому тихо, стараясь не потревожить друга, прошествовал на свое место, спеша заняться материалами, принесенными им сегодня. Папка с бумагами, лежавшая сейчас в его кейсе, попади она в руки лиц заинтересованных, могла послужить веским основанием для сановного инфаркта, обширного, как просторы нашей Родины. И хотя ничего секретного в сегодняшнем улове не было, расшифровки радиоперехвата телефонных переговоров, которые в ней содержались, могли пролить свет на многие следствия неясных широкой общественности обстоятельств. Особенно, в сумме с подобными же расшифровками последних месяцев.
— Занятно, — произнес Полковников, возвращаясь к прерванному чтению. — Вот еще два предложения, и, что странно, все дачи — высшего класса. Ни одной средней руки халабуды. Хотя, если так пойдет, то, скорее всего, скоро будут и они. Дурной пример заразителен.
— Может быть, может быть, — отзывается Ривейрас, отмечая зеленым строчку в лежащем перед ним тексте. Зеленый маркер — знак того, что данная информация, возможно, может иметь практическое применение. — Вот послушай, жена одного из крупных работников ФАПСИ беседует со своей подругой, женой референта некого зубра с Охотного ряда: «В следующем году мы, очевидно, не поедем отдыхать в Сочи. Почему? Там в воде обнаружили какие-то вредные соли».