– Да. В декабре тоже выставляюсь. У вашей матери, здесь.
– Какого плана у вас работы?
Он стал объяснять ей свои творческие принципы, подозревая, что она все пропускает мимо ушей, и был недалек от истины. Все это Татьяна слышала уже много раз. Ей явно недоставало маминой непосредственности и искреннего интереса к собеседнику. Саша в этом отношении разительно отличалась от дочери. Если бы не Саша, Лайам к этой девице и на пушечный выстрел не подошел. Она показалась ему высокомерной и бесстрастной. А по его меркам, это были серьезные недостатки. Лайам тоже не расположил к себе молодую женщину. Он был не таким уж и юным. Типичный художник, которого обошел успех. Татьяну же окружали другие люди. Это были уверенные в себе деловые мужчины, благополучные и надежные. Лайам был явно не из их числа. Едва перебросившись двумя словами, они уже испытывали друг к другу неприязнь. В попытке как-то сгладить ситуацию – хотя бы ради Саши – Лайам упомянул, что хорошо знаком с Ксавье. Татьяна кивнула с выражением глубокого безразличия. Она вспомнила, что брат как-то называл его имя, но ведь у Ксавье все дружки какие-то ненормальные, не то что у нее.
Спустя несколько минут к ним подошла Саша. Она заметила их отчуждение и встревожилась. У Татьяны на лице читалось раздражение. Плохой знак! Лайам был более оживленным, и Саша боялась, что своими расспросами и интересом к ее дочери он может выдать себя. Но пока Татьяна, кажется, ничего не подозревала. Она просто не имела желания с ним общаться, что, впрочем, для Саши было неудивительно.
– Вы уже познакомились? – спросила Саша небрежным тоном и обняла дочь. Сейчас она была только матерью, никем более. И уж во всяком случае – не возлюбленной этого долговязого художника.
– Познакомились, – подтвердил Лайам с улыбкой, на которую Саша ответила одними глазами.
– Лайам – один из наших художников и друг Ксавье по Лондону. Там я с ним и познакомилась. Ксавье его к нам привел. В декабре устраиваем ему выставку. А ты куда собралась? – спросила Саша у дочери. Выглядела та прекрасно, но Саша терпеть не могла, когда под платьем был виден каждый изгиб тела, а это был как раз тот случай. Впрочем, здесь все молодые женщины были одеты так же смело. Сейчас все молодые так одеваются. Саша не одобряла эту моду, но она ничего не сказала. Дочь достаточно взрослая, чтобы одеваться так, как считает нужным.
– Я ужинаю в «Пастис», в одной компании, – ответила Татьяна и взглянула на часы. Маленькие часики с бриллиантами, которые отец подарил ей в последнее в его жизни Рождество.