Фелпс принял вид оскорбленного достоинства — так было всегда, когда Гриффин пытался избавиться от его навязчивой заботы.
— Не надо капризничать, мистер Гриффин. Я знаю, что вы чувствуете, когда все идет не так, как хотелось бы. Но не волнуйтесь. Уверен, сэр Доминик все урегулирует очень быстро.
Гриффин закатил глаза, но сдержался. Бранить Фелпса за то, что он кудахчет над ним, словно старая хлопотливая курица, не было смысла. Он и миссис Фелпс уже много лет носились с ним, как с собственным ребенком.
А сегодня, вспомнив вчерашний разговор с Джастин, он осознал, что они были для него родителями больше, чем кто-либо другой. Если бы не они, он бы умер с голоду на лондонских улицах. С самого начала они относились к нему с искренней добротой, которая впоследствии переросла в страстную преданность. И не только они высоко ценили Гриффина. Их дочь Клара и ее муж Джошуа тоже были ему преданы, также как Дикон и Мэдлин. В какой-то степени все эти люди были его семьей, и если эта идея до сих пор не приходила ему в голову, то лишь потому, что он об этом не думал. Он всегда избегал любой сентиментальности и точно знал, кто в этом виноват.
— Кстати, где миссис Стил? — спросил он. — Она уже должна была встать.
Фелпс на несколько секунд оторвался от важного занятия — укладывания тарелок на буфете в высокую стопку.
— Миссис позавтракала еще до восьми часов, потом пришла договориться с кухаркой относительно припарок для ребенка. — Лоб Фелпса перерезали глубокие складки, сделав его похожим на грустного бассета. — Она думает, что младенец простудился.
— Прискорбно, — отметил Гриффин. — Думаю, я должен найти ее и спросить, не нужно ли ей что-нибудь в деревне.
— Не стоит, — с улыбкой сказала Джастин, входя в комнату. На ней была зеленая амазонка, великолепно оттенявшая рыжие волосы. Девушка натягивала перчатки. На полыхающих кудрях каким-то чудом держалась крошечная шапочка. Она явно выигрывала в сравнении с уродливыми чепцами, которые Джастин упорно носила раньше.
Гриффин скользнул оценивающим взглядом по соблазнительной фигуре.
— Доброе утро, жена. Насколько я понимаю, ты сегодня встала до нелепости рано. В этом нет никакой необходимости для женщины твоего положения.
— Час может показаться ранним только человеку, управляющему игорными клубами и борделями, — возразила она. — Кстати, мы сейчас в деревне, и я не вижу ни одной причины спать все утро.
Гриффин мог немедленно назвать одну очень вескую причину, но решил не смущать ее, тем более в присутствии Фелпса, который все еще маячил в углу.