Фрёлик поставил пол-литровую кружку на стол и поморщился. Скорее бы Иттерьерде заткнулся.
— Но я понял это только потом! — завопил Иттерьерде.
— Что ты понял?! — крикнул в ответ Фрёлик.
— Что она из Аргентины. Понимаешь, она была на мели, и я подбрасывал ей сигареты и еду. Дураком я был, когда сел в тот автобус! Но время четыре утра, а я хотел поехать в Милан. В общем, я сел в автобус, а она подошла и села рядом. Сказала, что потратила все деньги на аренду машин и дорогие отели в Париже и Риме. И теперь до обратного рейса из Парижа еще целых две недели, а ей нужно где-то жить…
Иттерьерде ненадолго замолчал. Подкрепился пивом, набрал в грудь воздух.
— Ты вообще сейчас о чем? — спросил Фрёлик.
— О моем отпуске! — ответил Иттерьерде. — Давай пей!
Фрёлик поднял голову. В таком случае невозможно было услышать даже собственные мысли. Наконец в музыке наступила пауза. Но ненадолго. Кто-то поставил Спрингстина. Один аккорд, один гитарный рифф: «Рожденный в США».
Фрёлику хотелось отпустить какое-нибудь остроумное замечание, доказать, что он не собирается разваливаться на куски. Но вместо этого пришлось напрячь все силы, чтобы не свалиться с табурета. Он вцепился в кружку и сказал:
— Наверное, я пойду.
Иттерьерде его не слышал. Он поставил кружку на стойку, вытер рот тыльной стороной ладони и проорал, перекрывая музыку:
— Видишь ли, с ней невозможно было обсуждать шведов. У нее был приятель-швед, который ее поколачивал. А она все время приставала ко мне — наверное, поэтому все так быстро и закончилось — и спрашивала, все ли со мной в порядке, да еще добавляла, что по утрам я выгляжу особенно агрессивным. Понятия не имею, как я на самом деле выгляжу по утрам, но мне до смерти надоело ее нытье, ужасно надоело! То есть… раньше мне никто не говорил, что я выгляжу агрессивно. В общем, в конце концов я вышел из себя и на своем превосходном английском сказал ей, что я на нее не сержусь, но, если она не прекратит спрашивать, не сержусь ли я, то мое терпение лопнет! Может быть, я обошелся с ней не слишком вежливо. Понимаешь, не так просто уловить все оттенки, когда говоришь на превосходном английском. В общем, она сбежала, и больше я ее не видел. Наверное, все к лучшему. То есть я с самого начала понимал, что с ней мне не светит. Я был в отпуске. Подобрал ее и четыре дня снабжал сигаретами, а она, как могла, старалась мне отплатить. Не очень-то здоровая основа для долгих отношений.
Фрёлик встал. Комната закачалась у него перед глазами. Он понял, что напился в стельку.
— Я п-пьян, — громко сообщил он.