Неизвестно, чем кончился бы разговор Махини с морячком, но тут в палату вошла медицинская сестра Клавдия Лобанова. В руках шприц.
— Григорий Степанович, приготовьтесь!
— Черноглазая, в какое место колоть будешь? — озорно спросил морячок.
— Не в то, в которое бы вам следовало!
— А мне и туда вжаривали! Вот такой иглой! — развел руками матрос.
— Тогда в язык надо…
— Ой, сестрица! — взмолился Махиня, подобрав одеяло до подбородка. — Пуще смерти боюсь!
— И не стыдно! — увещевала Лобанова. — Такой большой — нате вам! А ну, давайте-ка!.. Ну, что? Ведь не больно?
— Солнышко ты мое, Клавдюша! — На лице Махини радостная, почти детская улыбка. — Не больно! Чаровница!
Бойкого на язык моряка звали Владимиром Вернигорой. Старшина первой статьи, боец морской пехоты, он был тяжело ранен в кровопролитных сражениях на Приморском плацдарме. К нам был переведен из другого, пострадавшего от бомбежки госпиталя.
Вернигоре надо идти на соллюкс, а он упрямится.
— И слышать не хочет, — доложила мне Лобанова.
Пришлось пойти в палату.
— …но зато под Петергофом мы из них такой лучины нащипали, не забудут! — рассказывал Вернигора раненым. — Дали жару!..
— Товарищ Вернигора, на соллюкс!
— Сейчас, доктор! Сейчас! — засуетился краснофлотец, заметно волнуясь.
Это и понятно. Бинты и марля присыхали, а для физиотерапевтической процедуры их надо снимать, что причиняло раненым большую боль.
И каждый раз, когда для такой процедуры в палату за кем-нибудь приходила медицинская сестра, раненые сочувственно смотрели товарищу вслед, словно провожая его на подвиг.
Зная нервозность матроса, я пошел вместе с ним на процедуру.
— Здравствуйте, товарищ! — приветливо обратилась к Вернигоре начальник физиотерапевтического отделения врач Руновская.
— Добрый день, Анна Федоровна!
— Опять будете авралить?
— Да как не авралить? Боюсь! Честное слово! Ох как боюсь!..
— Постараемся, товарищ старшина, чтобы не было больно.
— Ложусь в дрейф! — Вернигора крепко обхватил кушетку руками. — А вдруг и на этот раз не выдержу и начну ругаться? — приподнял голову матрос.
— «Вдруг» исключается. Разве вы не давали мне слово? А?
— Был такой разговор. Ну хорошо, начинайте! Полный вперед! — скомандовал Вернигора.
А сам побледнел. На лице бисеринки пота… Глаза сузились и потемнели. Матрос страдал молча.
Здесь я позволю себе забежать вперед и сказать, что боли раненых при снятии повязок во время физиотерапевтических процедур волновали врачей. Как уменьшить число перевязок? Задумались над этим, и в конце концов решение было найдено: стали воздействовать процедурами не на рану, а на здоровый соседний участок. Повязка при таком способе не снималась, рана излишне не травмировалась. Кроме того, значительно сокращалось расходование перевязочного материала.