Мешочка с телепортами, как и ожидала, при мне не оказалось. Его конфисковали вместе с фальшивыми украшениями и шалью. Даже обувь зачем-то прихватили, оставив меня босой. Ворюги!
– Нужно как можно скорее выбираться отсюда.
Превозмогая боль, я направилась к металлической решетке. Но не успела сделать и нескольких шагов, как некая неведомая сила, словно голодный зверь, вцепилась в мою лодыжку и резко потянула обратно. Я проехалась по полу. Не сумев удержать равновесия, бухнулась на подстилку, больно стукнувшись затылком о стену. Из глаз посыпались искры. Не поджечь бы солому!
Придя в себя после болевого шока, решила осмотреть ногу. Видимых оков на мне не было, зато невидимые ощущались отлично. Лодыжка распухла от магического капкана и не переставая ныла.
Да что же это такое?! Неужели теперь каждый, кому не лень, будет мной командовать и сажать на цепь? И в прямом, и в переносном смысле. В Астархаде окольцевал меня и вертел мной Рэйфел. Здесь решил поиздеваться Морант.
Думала, хоть в Анрилине получится отвести душу – заделаться богиней, насладиться почестями, роскошью и комфортом. А вместо этого оказалась в тюрьме на вонючей подстилке.
– Узнала, что они намерены со мной делать?
Молчание.
– Ты меня слышишь?!
Но рийя продолжала корчить из себя глухонемую.
– Ли! Отвечай немедленно! Если этот психованный король решил вздернуть меня на виселице или устроить народные гулянья с плясками и кострами, в одном из которых будут гореть мои бренные косточки, то я должна знать! Чтобы успеть морально подготовиться. – Тонкая преграда самоконтроля раскололась на части, и напряжение последних дней вырвалось наружу. – Если он считает, что с помощью каких-то допотопных заклятий сможет меня удержать, то глубоко ошибается. Понадобится, я разнесу вдребезги его демонов замок, но выберусь отсюда живой. Целой и невредимой! Тем более что надо кое с кем поквитаться.
Ли выразительно кашлянула и покосилась в сторону.
– Ну что там еще?! – раздраженно воскликнула я, проследив за ее взглядом. Только теперь поняла, что все это время говорила вслух, причем на повышенных нотах.
Что позволило его величеству, самолично явившемуся проведать пленницу, стать свидетелем занимательной сцены: псевдобогиня, яростно жестикулируя, разговаривает сама с собой.
Интересно, что он обо мне подумал? Как минимум усомнился в моей адекватности. Вон как сочувственно качает головой.
Стыдливо потупив взор, представилась:
– Богиня любви, покровительница Анрилина. Рада знакомству, – и неуклюже присела в реверансе.
Хотела добавить – «прошу любить и жаловать», но, взглянув на кислую мину правителя, передумала.