– Тарантул, хватить валяться! Вставайте! Гроза миновала! – обратился я к шантажисту. Однако тот даже не шевельнулся. Чувствуя недоброе, я наклонился над ним и заметил тонкую струйку темной крови, вытекающей из виска. Я перевернул тело – Тарантул был мертв. Видимо, в него угодила шальная пуля.
Ко мне подбежала Сашка и обвила руками. Она вся дрожала от пережитого волнения. Я поцеловал девушку.
– Когда же это закончится, Сережа? – тихо спросила Сашка.
– Не бойся, родная. Все уже закончилось.
Сашка только тяжело вздохнула. Я огляделся вокруг. Невдалеке от нас бледная Никася успокаивала Дурочку. Левретка жалобно скулила, пускала слюни и категорически отказывалась слезать с надежных хозяйских рук на землю. Раненый албанец, все же потеряв сознание, скрючился у стены. Остальные тоже не подавали признаков жизни. Пора было покидать поле битвы.
– Никася, Александра, уходим! – скомандовал я своим барышням. Обнял их за плечи и повел к выходу. Вдруг вспомнив в последний момент про кейс Сулейманова, я обернулся и застыл от удивления. Покойник ожил! Он стоял на том самом месте, где его сразили пули сообщников Тарантула. В руке Сулейманов держал пистолет и целился в нас. Прежде, чем я успел что-то предпринять, он выстрелил два раза. Первая пуля попала Сашке в спину. Девушка дернулась от неожиданного удара, оглянулась и, увидев Сулейманова, закрыла меня своим телом. Вторая пуля, предназначенная мне, попала ей в живот. Сулейманов бросил разряженное оружие на землю и бросился бежать, размахивая кейсом, в глубину склада.
Я подхватил Сашку на руки, не дав ей упасть. Никася, не дожидаясь моих слов, расстелила на бетонном полу свой жилет. Я осторожно опустил на него безвольно повисшую девушку. Несмотря на две смертельные раны, она еще дышала. Порвав свою футболку на какое-то подобие бинтов, я перевязал истекающую кровью подругу. Никася, отпустив левретку, помогала, как могла. Вдруг Сашка открыла глаза. Она посмотрела на меня и прошептала:
– Видишь, Сережа, не обмануло меня предчувствие-то.
– Как еще предчувствие, малышка? – пробормотал я, лихорадочно думая, как спасти девушку.
Она слабо улыбнулась бледными губами.
– Я тогда в Москве вдруг поняла, что смерть моя близко. Все равно, не могла с тобой расстаться. Прости, подвела я тебя…
– Вот глупая. Молчи, береги силы.
Сашка, не обращая внимания на мои слова, продолжала медленно говорить:
– Я ведь в тебя сразу влюбилась. С первого взгляда… Когда ты в том дворике возле пивнушки появился и тех уродов раскидал. Я бежала за тобой, а сама на себя злилась, что остановиться не могу. Ноги сами несли… Вот со злости и наорала тогда на тебя.