– Эх, женщина, что ты понимаешь? – мечтательно отозвался Лео. – Мы сходили на охоту, у нас есть добыча, что может быть приятнее, чем донести ее до нашего логова?
«Съесть?» – чересчур серьезно поинтересовался Каа’Лим, заработав брезгливый взгляд Лео.
– Я такое, – указал он пальцем на гору из вампиров, – не ем.
Словно груженый караван, мы двигались под покровом иллюзии в сторону дома Лео. Впереди вышагивал Каа’Лим, следом – Лео, и замыкала процессию я с маленькой корзинкой и мирно посапывающей кошкой, которую сразу по завершении операции Каа’Лим сподобился успокоить и усыпить.
Уже в доме, когда мужчины пристроили вампиров где-то на нижних этажах, а заботливый Орэн накрыл для нас троих стол, Лео поделился наболевшим, отпивая из кружки ароматный чай:
– С твоим появлением мой дом все больше начинает напоминать пансионат для сирых и убогих. На нижних этажах с удобством разместились неудачливые охотники-вампиры, еще у меня открылись игротеки, общественные библиотеки, столовая, бар и прочее, все, что требуется для удобства постояльцев. Даже кошку завел… – как-то тоскливо посмотрел он на пришедшую в себя Мурку, что с удовольствием лакала молоко из розового блюдечка. – А верхние этажи заняли переселенцы-изгнанники. Что дальше? Как думаешь, кого еще мне следует заселить, чтобы можно было открыть полноценный зоопарк?
– Зоо… чего? – поинтересовалась я.
– А! – как-то устало отмахнулся он.
Последнее время просыпаться было все сложнее. Даже не так. Лиам, в силу своего происхождения, имел отменное здоровье. Ему хватало всего нескольких часов для полноценного отдыха. Но с тех самых пор как он начал свой путь вслед за вампирами под покровом тьмы, он не мог не заметить того, как меняется его сознание. Все чаще он ловил себя на том, что думает о непонятных ему вещах. Иногда из его памяти выпадало несколько часов кряду, словно кто-то занимал его место в теле и управлял им. Было такое чувство, что его «я» просто вырывают из реальности, погружая в долгий сон. И самое страшное, Лиам понимал, что не в состоянии управлять этим процессом. Если раньше он чувствовал, что всего лишь выполняет клятву, данную тьме, то теперь это происходило без его личного участия. Чем дольше она была рядом с ним, тем меньше оставалось от него-настоящего. Ночами его мучили странные сны-кошмары, чересчур яркие и живые, чтобы оставаться всего лишь снами. Это были воспоминания. Чужая память, которая была наполнена битвами, сражениями, кровью, ненавистью и желанием побеждать. Порой он просыпался, не в силах понять, откуда у него в душе разливается столько гнева и как можно чувствовать кровь противника на своих губах, когда сражался ты с ним лишь во сне. То, что воспоминания принадлежат женщине, он понял не сразу. Когда же до него дошло, то он ужаснулся. Эта незнакомка была похожа на полководца, что провел тысячелетия в боях и пролил море крови. Ее мир зиждился на борьбе, иного она и помыслить не могла.