– Лучше? – спросил он, видя, как на щеках старика разливается едва заметный румянец.
– Да, но, учитель… – сказал Орэн, самостоятельно приподнимаясь и всматриваясь в глаза Тария. – Я… Вы должны знать, что я все понимаю, и когда все, – тяжело вздохнув, Орэн вновь заговорил: – Когда все станет плохо и вы не сможете удержаться… я понимаю.
– Не надо…
– Я хочу, чтобы вы это знали, вот и все.
– Я же сказал: не надо.
Они сидели во мраке камеры, и казалось, что тишина густым пологом обволакивает все вокруг. Тарий продолжал удерживать тело Орэна у себя на коленях, вслушиваясь в нестройный ритм его уже немолодого и уставшего сердца. Эта мелодия, словно спасательный круг, заставляла его держаться за ускользающую реальность. Его желудок болел уже несколько часов, но он продолжал вслушиваться в ритм сердца Орэна, отгоняя от себя мысли о том, как жажда начинает разгораться невыносимым пламенем в его горле, с каждой секундой охватывая все большие участки тела. Сколько еще он сумеет продержаться, Тарий и сам не мог сказать, но если все будет идти свои чередом, то совсем скоро…
– Орэн, – чуть слышно обратился он к магу.
– Да? – отозвался старик, по всей видимости скользя на грани между реальностью и сном.
– Что я должен сказать тебе сейчас, малыш? – Голос Тария казался каким-то странно безжизненным.
– Скажите, что позаботитесь о моих детях…
– Ты же знаешь, что я сделаю все от меня зависящее.
– Да, знаю.
На краткий миг глаза вампира и человека встретились, словно говоря друг другу все то, что было недосказанным, что оставалось где-то глубоко в душе у каждого из них. Орэн смотрел на вампира, пытаясь донести до своего учителя, что понимает. Он хотел рассказать, как сильно устал от прожитых лет. Как долго пришлось ему жить и ощущать себя мертвым. Потеря ребенка, разочарование, презрение, которое в одночасье он получил от тех, кого некогда считал друзьями, – все это незримым грузом давило его к земле год за годом, столетие за столетием. Единственная радость жизни, вернувшаяся к нему так ненадолго, пришла к Орэну вместе с появлением двойняшек в его доме. Но сейчас…
– Ты кто? – Вопрос стражника за дверью камеры заставил Тария настороженно замереть и прислушаться. – Чего молчи…
Глухой удар от упавшего тела – и Тарий вмиг оказался на ногах, опустив Орэна на подстилку сзади себя, и замер, оскалив клыки.
Когда за дверью послышался странного рода шорох, небольшой перезвон (по всей видимости, так звенела связка ключей), а после – звук открываемого замка, Тарий уже был готов наброситься на любого вошедшего. Но то, что он увидел, заставило его растерянно замереть.