– Может, это потому, что он наконец поверил в вашу дружбу?
– Возможно… В смысле, нет, – опомнилась я.
– Я так и знала, зараза ты этакая. Не понимаю, зачем ты так старалась скрыть это.
Подруга встала у меня за спиной и обняла за талию, положив подбородок мне на плечо.
На наших глазах к западной стене прошествовали две девушки, недавно пришедшие в клуб. Они остановились возле бильярдного стола Трентона. Эта парочка явно водила дружбу с осветлителем для волос, однако я не могла не признать, что обе были ослепительными красотками. Через двадцать минут к ним присоединилась третья и полностью завладела вниманием Трентона. Он прижал ее к бильярдному столу. Девушка накручивала на палец длинный каштановый локон и смеялась так, будто Трентон был величайшим в мире комиком. Ее гогот пробивался даже сквозь музыку.
– Боже всемилостивый! – сказала Рейган и прислонилась виском к моему плечу. – Я иду домой.
– Я тоже, – проговорила я, глядя, как Трентон наклоняется все ближе к лицу девушки.
Даже на таком расстоянии я видела ее полные, как у супермодели, губы и томный взгляд. Трентон смотрел на нее и улыбался. Мне стало противно оттого, как они близко друг от друга. Раньше я не видела этой девушки: скорее всего, она приехала из университета «Саутвестерн стейт». Вероятно, и Трентон раньше ее не знал, они ведь поначалу держались по отдельности.
Трентон уперся руками в бильярдный стол по обе стороны от бедер красотки. Она дотянулась до его уха и что-то прошептала.
За пять минут до последнего заказа в клуб ворвалась шумная компания и кинулась к Восточному бару, выкрикивая свои пожелания, хотя и так уже выпили достаточно. Пока я вновь настраивалась на рабочий лад, Трентон за руку вывел девушку на улицу. Мне вдруг стало тошно.
– Ты в порядке? – крикнула мне Рейган, открывая сразу несколько бутылок пива.
– Все нормально.
Не знаю, услышала ли она меня. Впрочем, это не имело значения. Правда была ей известна.
Меня разбудил резкий стук в дверь. Барабанили все сильнее. Я выползла из постели и, выйдя в коридор, поморщилась от яркого утреннего солнца. Потом протопала через гостиную к двери и открыла.
– Какого черта ты здесь делаешь?
– Она фпала в одежде, – сладким тоненьким голоском проговорила Оливия.
Я посмотрела вниз, ладонью прикрывая глаза от солнца.
– Ой, привет, Оливия, – сказала я, не переставая хмуриться. – Извини, я тебя не заметила.
– Ничего. Твент говоит, я ковотыфка.
– Мы принесли тебе завтрак, – сказал Трент, поднимая белый пакет.
– Я не завтракаю.
– Неправда. Коуди рассказал про рогалики с изюмом, корицей и с маслом.