Егор кивнул, а потом все же поинтересовался.
— Витос, я, наверное, чего-то не понимаю. Здесь же многие люди сидят именно за кражи и разбои, и что — они в камере совсем не воруют, и ни у кого ничего силой не отнимают?
— Не в камере, а в хате — поморщился Витос, и, взяв в руки немного остывшую кружку с чифирем, блажено причмокнув, отхлебнул из нее густого пахучего варева.
— Привыкай, ты же не мент, чтобы хату камерой называть. А то, что пацаны воруют на воле — так это конкретно их жизнь и не тебе их судить. Обокрасть или выставить на бабки лоха — на воле это не в падлу. В падлу красть у своих, и за это конкретно спросить могут как с гада. А насчет того, чтобы забрать что-то у кого-то силой — это вообще беспредел. Чисто развести фуцана по понятиям — это да, если лох тебе сам все отдал, то это абсолютно нормально, а силой отнимать у него ничего нельзя. Тут в доме все равны, и никто ни у кого ничего отобрать не может, хотя, конечно, по разному бывает… Есть и беспредельные хаты, и козлятники, и пресс хаты, где и не такое может произойти, но за все это могут всегда спросить, не сразу — так позже…
— А кто за все это может спросить, администрация? — снова спросил Егор, отрицательно покачав головой, в ответ на безмолвное предложение Витоса сделать глоток из кружки.
— Да какая там администрация! Еще бы мусора в наши дела не лезли — возмутился Витос.
— То есть, они конечно лезут и козни еще те строят, но на правильной тюрьме, на самом деле все решает смотрящий — вор или положенец. Именно смотрящий решает все споры, и следит за тем, чтобы в доме или на зоне не было беспредела и все было по справедливости. Кроме того, в каждой хате есть свой смотрящий, который смотрит за порядком в этой конкретной хате. Когда нулевик заходит в хату, смотрящий определяет ему место и в ставит его в курс местных порядков, чтобы первоход по незнанке не упорол косяка. Дальше все будет зависеть уже от самого человека, как он себя покажет и к кому прибьется. Кроме смотрящих, в Дому и на зоне всегда есть блаткомитет, состоящий из самых авторитетных бродяг и отрицал. Они и поддержат смотрящего, и помогут ему держать в доме порядок. Если в какой-то из хат творится беспредел, то спросить за это могут не только с конкретных беспредельщиков, но и с остальных арестантов, которые не подняли голос за справедливость. За это сминусовать могут целую хату, и тогда все, кто в ней находились, будут подлежать репрессиям, куда бы потом их судьба не закинула. В этом мире ничего не скроешь, малявы пойдут по всем зонам и пересылкам и рано или поздно вся правда о любом арестанте станет известна. Здесь все друг у друга постоянно на виду, поэтому вся гниль быстро выявляется и становится известной…