Ник отстегнул ремни и тяжело вылез из кресла. «Надо привести себя в порядок и собраться с мыслями». Ужасно хотелось пить. Ник отправился в кухонный отсек. Только выпив не меньше литра освежающего напитка, отдаленно напоминающего апельсиновый сок, он почувствовал себя лучше. «Сейчас бы принять настоящий душ, смыть с себя липкий пот, кровь вперемежку с собственной рвотой», – Ник мечтательно представил, как стоит под холодными водяными струями, запрокинув голову. Но такой роскоши на челноке, естественно, не было, и ему пришлось ограничиться ионным душем. Поставив интенсивность на максимум, Ник через какое то время почувствовал себя несколько бодрее.
«Будем действовать поступательно, – решил он, – первым делом установим, что же собственно произошло».
– Умка, дай запись рубки управления за минуту до последнего прыжка. В восьмикратном замедлении желательно, – добавил он.
На экране тотчас же появилось изображение. Ник увидел себя сидящим в кресле пилота. Ракурс был взят со стороны и чуть сверху, так что отчетливо можно было видеть показания всех приборов. Вот он беззвучно дает команду о готовности, одновременно пристегивается. Умка начинает отсчет, это видно по меняющимся цифрам в правом верхнем углу экрана: 9, 8, 7, 6, 5… Вот экран покрывается рябью, и одновременно изображение начинает вытягиваться, очень напоминая комнату смеха с кривыми зеркалами. 3, 2… Уже нельзя различить ни одного предмета, настолько они вытянулись в виде разноцветных линий. Последнее, что видно на экране, – это радуга и сразу чернота…
Нику не один раз доводилось просматривать запись нуль-перехода. Ничего необычного и в этот раз. Он знал, что через секунду все до мелочей повторится, но только в обратной последовательности. Экран начал проясняться, вот уже можно различить пульт управления, очертания приборов, вот он сам, откинувшийся в кресле. Ник уже собрался ускорить воспроизведение, как вдруг центральный экран озарила нестерпимо яркая вспышка. Ник непроизвольно откинулся, что есть силы зажмурив глаза.
– Стоп запись, уменьшить яркость, верни до вспышки, еще раз, стоп! – скороговоркой прокричал он.
Когда в глазах перестали плясать радужные круги, уже спокойнее скомандовал:
– Включай, Умка, и дай 16-кратное замедление.
На этот раз свет от вспышки медленно заливал рубку управления. Умка немного затемнила изображение, и сейчас глаза не резало ослепительной болью. Все внимание Ника было приковано к центральному экрану. Сейчас стало заметно, как системы жизнеобеспечения пытаются снизить яркость излучения, включая один за другим световые фильтры. Но автоматы явно не успевали. Один за другим на панели управления вспыхивали красным цветом тревожные индикаторы. Нику не надо было всматриваться в их показатели. Было и так понятно, что корабль подвергается мощнейшему внешнему воздействию. Хорошо, что запись производилась в замедленном режиме. Звука не было. Ник представил себе одновременный вой датчиков тревоги, который еще недавно наполнял рубку, и поежился.