Словно специально для игры день выдался теплый, солнечный. Над стадионом воцарилась напряженная тишина, когда по сигналу французского судьи начался этот матч-реванш. В напряженной борьбе русские забили два мяча в ворота летчиков.
Зрители осыпают русских футболистов цветами, качают Ванюшу и «Марусю» — они именинники, им принадлежат забитые голы. Шумной, веселой толпой зрители и футболисты возвращаются в Плёр, А французские летчики остаются на обед у русских, за которым забывают свою обиду и, как хорошие друзья, приветствуют их. Особенно много приветствий досталось на долю Ванюши и Лебедева, их больше всех угощали вином и шампанским. Обед затянулся, и французские футболисты уехали уже вечером — навеселе, если не больше.
3
Пока шли эти футбольные баталии, в Плёре постепенно затеплился и начал разгораться своеобразный очаг духовной культуры. Все началось с хорового кружка, организованного бывшим регентом церковного хора унтер-офицером Покровским. Для спевок нужно было помещение. И оно нашлось. На окраине Плёра отыскали полуразрушенный американский барак. Начались энергичные работы по его восстановлению. Вскоре обозначилась небольшая сцена и что-то вроде зрительного зала. Сшили палатки — получился занавес.
Многие солдаты охотно посещали кружок, разучивали русские, украинские народные песни и даже кое-какие отрывки из опер и оперетт. Ванюша с Ликаниным тоже зачастили на репетиции. У Михаила оказался хороший баритон, а Ванюша гудел, как жук, и числился в басах — другого голоса для мужчины он не признавал. Пели обязательный для всякого хора «Вечерний звон», который получался очень хорошо, «Распрягайте, хлопцы, коней», «Закувала та сыва зозуля», «Вырыта заступом яма глубокая», «Реве та стогне Днипр широкий...».
Впрочем, лиха беда — начало. Репертуар хора все время расширялся. Появились и солисты. Поручик Шелковый хорошо играл на рояле и неплохо пел романсы. Сам Покровский обладал недюжинным басом и исполнял арию Варяжского гостя из оперы «Садко», «Есть на Волге утес» и другие чудесные русские песни. У Покровского была очень приятная, мягкая и густая октава, приводившая в восторг Ванюшу, да и не только его...
И вот тут-то чуть ли не стихийно образовался театр. Да, да, самый настоящий театр с довольно сложным репертуаром!
Начались репетиции пьесы Леонида Андреева «Дни нашей жизни». Нашелся хороший художник — Борис Сахаров, окончивший Московское Строгановское художественное училище, а у него появились почитатели и ученики, и к постановке была подготовлена великолепная сцена — вид на Москву с Воробьевых гор. Затем стали готовить пьесу И. Тургенева «Где тонко, там и рвется», сценку А. Чехова «Медведь», пародию на оперетку «Иванов Павел» и ряд живых картин. У каждой из этих постановок своя, небезынтересная история...