– Батюшка!.. – что было силы закричала Крапива и ринулась было вброд, но её удержали: куда, дура-девка, пропадёшь!..
С озера отозвалось жалобное, тоскливое гавканье. Над проявившимся из тумана бортом возникла знакомая остроухая голова: Волчок!.. Отыскал-таки хозяина своего…
Болотный разлив с трёх сторон окружали непролазные топи, и лишь по южному берегу тянулась грива твёрдой земли. Вдоль неё-то и начиналась протока, падавшая в Мутную пониже порогов.
На гриве, доделывая плоты, трудилось семь человек.
Разбойники настороженно встретили своего вожака, походников и Милаву. От былой власти над ними Болдыря остались такие же крохи, как и от самой некогда грозной ватаги.
– Все прочь от плотов! – приказал он.
Его послушались, но без прежней собачьей готовности. Не ему покорились – силе, за ним шедшей в обличье оружных мужчин и девки-воительницы. Не хотелось затевать спор с этой силой даже ради сокровищ, якобы сохранявшихся на корабле. Девка, рвавшаяся к отцу, и та в одиночку пошла бы против всех семерых. И неведомо, кто победил бы.
– Датский княжич здесь со мной и дети боярские, – сообщил Болдырь своим бывшим ватажникам. – Они лодью в Ладогу поведут, весть о великой измене боярина новогородского князю Рюрику передать чтоб. А за помощь в деле том будет нам слово их заступное перед князем. Мы ведь посольство не трогали, на нас вины нет. Я так с ними иду. И вас, братья, зову…
– Была у нас вера тебе, да вся кончилась! – немедля отозвался седоусый разбойник. – Бабу свою хочешь спасти, так и сказывай! А нас не морочь!
– Выйдет нам княжеская справедливость: в куль да в воду, – насмешливо поддакнул другой. – Ты оставайся, если охота, а нам ни к чему.
Болдырь выпрямился, расправил широченные плечи:
– Вот кабы ведать, что так-то отплатите мне за три года, пока я вас от погонь уводил…
– Вам свой путь избирать, вольные люди, – вмешался Искра Твердятич. – Знайте только, что скоро сюда Замятня Тужирич со своими гриднями пожалует. И уж ни нам, ни вам от него пощады не будет.
– А вот за это спасибо тебе, боярский сын, – неожиданно поклонился седоусый. – Пошли, что ли!
И первым двинулся вдоль каменной гривы, направляясь к протоке.
– А ну-ка стой! Ты куда? – одновременно окликнули Страхиня и Болдырь.
– Куда захотел, туда и иду! – огрызнулся разбойник.
Ватажники, оглядываясь, устремились за ним.
Ижор и Страхиня метнулись берегом наперерез, но всех опередила Крапива. Она уже осматривала плоты, выбирая самый крепкий – скорее плыть к батюшке, – и вроде не обращала внимания на разговоры мужчин, но замысел Болдыревых ватажников постигла мгновенно. И перелетела с облюбованного плотика на ближний валун одним сумасшедшим прыжком: