– А теперь, мое дитя, после того как я дала тебе все советы, каких требовали обстоятельства и твое прекрасное сердце, – говорила более пожилая дама (это были первые слова, которые ясно донеслись до ушей слушателей), – я заменю эту досадную тему на более приятную. Ты передашь своему отцу, что я испытываю к нему дружеские чувства, и напомнишь ему, что он обещал прислать тебя сюда еще раз, прежде чем мы расстанемся навсегда.
Эти слова, произнесенные ласковым тоном, были обращены к младшей из женщин, которая, по-видимому, слушала их с нежностью. Когда они смолкли, девушка подняла глаза с блестевшими в них слезами, которые она, очевидно, хотела скрыть, и ответила голосом, прозвучавшим в ушах молодых слушателей как пение сирены, – до такой степени был он нежен и мелодичен.
– Бесполезно, дорогая тетя, напоминать мне об обещании, которое мне так дорого; если мой отец не возвратится сюда вместе со мной весной, то не из-за недостаточности просьб с моей стороны.
– Наша добрая Уиллис поможет нам, – ответила тетка, улыбаясь и глядя на третью женщину одновременно и ласково, и уважительно, согласно тогдашней великосветской традиции, как обычно смотрели при обращении высшие на низших. – Она заработала своей верностью и услугами право на некоторое влияние на генерала Грейсона.
– Она имеет все права, какие могут дать сердце и любовь! – воскликнула племянница с душевным порывом, доказывавшим ее желание смягчить своей нежностью холодную вежливость тетки. – Ей мой отец ни в чем не откажет.
– И ты уверена, что миссис Уиллис будет действовать в наших интересах? – спросила тетка, ни на минуту не сбиваясь со своего тона, который ей внушало ее понятие о приличии. – С таким могущественным союзником мы будем непобедимы.
– Я прежде всего убеждена в том, что климат этого острова полезен моей воспитаннице. И помимо всего иного, из-за одного этого я сделаю все зависящее от меня.
Миссис Уиллис проговорила это с достоинством и, пожалуй, с некоторой сдержанностью, принятой в разговоре между богатой и знатной теткой и наемной, зависимой воспитанницей наследницы ее брата. Тем не менее манеры ее были исполнены грации, и голос ее, как и голос воспитанницы, был нежен и женствен.
– Тогда мы можем считать победу одержанной, как говаривал мой муж, контр-адмирал. Адмирал де Лэси, моя милая миссис Уиллис, принял в добрый час правило, которым руководствовался всю жизнь и которое в большой степени содействовало его блестящей репутации среди моряков: чтобы преуспеть, надо только сильно желать и твердо верить. Эта благородная и сильная мысль не замедлила привести к замечательным результатам, о которых нет надобности напоминать, потому что мы все хорошо знаем их.