Леди замерли. Генри расхохотался, и когда приступ смеха прошел, он пояснил:
– Ну что, предоставить вам самим искать ответ на эту загадку? Ладно, поступлю благородно. Покажу, что у истинного джентльмена столь же щедрое сердце, сколь и ясный рассудок. Ни за что не опущусь до того, чтобы в изворотливости тягаться с женщинами.
– Мисс Морланд, не обращайте на него внимания. Бога ради, скажи наконец, что это за бунт?
– Бунт! Какой бунт? Дорогая Элеанора, бунт происходит лишь у тебя в голове. Твоя неразбериха где-то даже скандальна. Мисс Морланд говорила ни о чем ином, как о выходящей вскоре публикации в трех томах, форматом в двенадцатую долю листа, по двести семьдесят страниц в томе, с фронтисписом, о двух надгробиях и потайном фонаре – ты понимаешь? А у вас, мисс Морланд, я прошу прощения. Моя глупая сестра, несмотря на ваше точное описание, умудрилась все перепутать. Вы говорили об ожидаемых в столице ужасах, и вместо того, чтобы сразу же догадаться, что слова эти нельзя отнести ни к чему иному, кроме как к новому сочинению, как это сделал бы любой здравомыслящий человек, ее воображение немедленно нарисовало жуткие картины трехтысячной толпы в полях святого Георгия, нападение на Банк, обвал в Тауэре, реки крови на улицах, измену двенадцатого драгунского полка и галантного капитана Фредерика Тилни, скакавшего во главе своего взвода и варварски сбитого с лошади обломком кирпича, брошенного с соседнего чердака. Простите же ей слабоумие. Все страхи ее вызваны лишь общей слабостью женской натуры!
Кэтрин насупилась.
– Теперь, Генри, – проронила мисс Тилни, – когда все объяснилось, не изволишь ли ты растолковать мисс Морланд, в чем здесь дело, ведь иначе она сочтет тебя несносным грубияном не только по отношению к сестре, но и ко всем женщинам в целом. Мисс Морланд, очевидно, не привыкла к таким пассажам.
– Я с радостью ее с ними ознакомлю.
– Не сомневаюсь. Но вперед объяснись.
– Что мне сказать?
– Ты знаешь сам. Скажи, что в общем женщин боготворишь.
– Мисс Морланд, я боготворю всех женщин на свете, особенно тех, кто рядом со мной.
– Этого недостаточно. И брось кривляться.
– Мисс Морланд, никто не превозносит женщин так, как это делаю я. В моем скромном понимании, природа одарила их так щедро, что им не истратить и половины своих запасов за всю жизнь.
– Сегодня мы не добьемся от него ни одного серьезного слова, мисс Морланд. Он уже не может мыслить трезво. Но уверяю вас, вы неправильно его поняли, если подумали, что он не добр ко всем женщинам вообще и ко мне в частности.
Кэтрин не составило особого труда в это поверить. Его манеры порой удивляли, но намерения всегда оставались справедливы, а то, чего она не понимала, девушка готова была принять на веру. Прогулка оказалась неописуемо приятной от начала и до конца, жаль только, что она так скоро закончилась. Друзья проводили ее до дому, и перед расставанием мистер Тилни, с глубоким почтением обратившись к миссис Аллен и Кэтрин, напомнил о предстоящем послезавтра обеде. Миссис Аллен нисколько не возражала, и единственная трудность, с которой столкнулась наша героиня, было не выказать слишком явно свой восторг от приглашения.