— Да.
Лозеном овладело любопытство узнать, как далеко Монтеспан зайдет в своей лжи.
— Что же король сделал с моим прошением? — спросил он.
— Он прочитал его с дружеским расположением, а затем сказал мне: “Атенаиса, я хотел бы слышать Ваше мнение”.
— А Вы? Что Вы сказали?
— Ну, граф, я уже сказала Вам, что место за Вами; что же Вам еще надо?
— Мне очень хочется знать, что Вы сказали.
— Я сказала: “Ваше величество, Вы должны дать графу это место в награду за его заслуги. К чему обращать внимание на Тюренна и Лувуа? Вы, быть может, дадите Франции нового героя”.
— Это прекрасно, маркиза, но это чересчур, право, чересчур!
— Вы довольны?
— Без сомнения. Только позвольте сказать Вам одно, — воскликнул он, подходя совсем вплотную к маркизе: — Вы поступили, как негодная женщина, и солгали, как последний плут перед полицейским.
Эти слова Лозен прямо-таки выкрикнул, не сдерживая больше своего гнева, и схватил маркизу за руки.
— Оставьте меня! — воскликнула Атенаиса со страхом. — Вы сошли с ума…
— Нет, мерзкая женщина, я не сошел с ума. Я не пущу тебя, пока не скажу тебе всего! Я заряжаю пушки папильотками? Тут есть от чего умереть со смеха? Что? Говори!
Атенаиса была не в состоянии выговорить ни слова; она старалась вырваться, но граф сжал ее руки, как тисками.
— Вы — раба короля? Небесные силы уже простили Вам Ваше падение? Вы — его служанка? Ну, так подите, подметите обрывки моего прошения, которые валяются у Вас на полу! — и с этими словами граф с силой оттолкнул маркизу.
Она разразилась громкими рыданиями и почти вслед за тем двери открылись, и со всех сторон прибежали дамы, слуги, горничные. Скандал был полный.
Атенаиса указала на Лозена, который стоял как вкопанный, и упала в обморок; все бросились помогать ей.
— Позаботьтесь о маркизе, — с ледяным спокойствием проговорил граф, — это — очень благородная особа!
Сказав это, он вежливо раскланялся и ушел.
Очнувшись, маркиза тотчас же сообразила, как поступить. Никто из присутствующих не знал причины, вызвавшей сцену в коридоре, и обморок маркизы мог быть объяснен крупным разговором с графом, завидовавшим ее возраставшему влиянию. Но ее тайна была известна графу, и Атенаиса решила опередить его. С наступлением вечера она поспешила в Лувр, где была назначена репетиция балета. Смутные слухи о происшедшем уже дошли до короля, но никто не решался рассказать ему все подробно.
Людовик вошел в зал и поздоровался с участвующими в балете. Атенаиса умышленно держалась в стороне; она подперла голову рукой и казалась больной. Король подошел к ней и приветливо поклонился.