Они обернулись и увидели, что он сидит на койке, держа палец на большой красной кнопке.
Флэттери переводил взгляд с Бикеля на Пруденс, потом на Тимберлейка, отмечая, как блестят их глаза. Безумие! А как раскраснелись их лица, как они возбуждены!
— Погоди, Радж, — начал Бикель. Он старался говорить спокойно, следя за рукой Флэттери, лежащей на красной кнопке.
«Я должен был догадаться, что существует еще одна кнопка», — подумал он.
— Ты знаешь, что я должен сделать это, Джон, — вздохнул Флэттери, наслаждаясь накалом страстей.
— Конечно, сейчас ты хозяин положения, — продолжал Бикель. — Но, может быть, всё же выслушаешь то, что я хотел сказать?
— Мы не можем позволить ИРу вырваться на свободу, — объяснил Флэттери.
Тимберлейк нервно сглотнул и взглянул на Пруденс. «Как странно, что нам придется погибнуть почти сразу после того, как мы наконец обрели жизнь», — подумал он.
— Слушай, Радж, — спросил Бикель, — а вот интересно, почему это мы знаем о бессознательном состоянии куда больше, чем о сознании?
— Теряешь время понапрасну, — фыркнул Флэттери.
— Но ИР мертв, — сказал Бикель.
— Я должен быть абсолютно уверен, — возразил Флэттери.
— Не делай этого, Радж, — попросила Пруденс. — Подумай обо всех беспомощных людях, которые сейчас лежат в гибертанках. Подумай об…
— Лучше ты подумай о тех несчастных, которые остались на Земле, — возразил Флэттери. — С чем им придется столкнуться? Эти белые и черные ящики Джона заложили в компьютер всю его наследственную информацию. Неужели непонятно? Неужели никто из вас этого не понял?
Пруденс испуганно прикрыла рот рукой.
Бикель видел, что Флэттери настороже. Окончательное решение уничтожить корабль мгновенно вернуло его к жизни, и сейчас он находился на грани нервного срыва. Но приведенный Флэттери довод просто ошеломил Бикеля.
«Мы восстановим его, пробудим его… я стану… — думал Бикель. — Я стану его эмоциональным наставником, его личностью и его предками».
Он сглотнул. А Радж…
— Слушай, Радж, не нажимай эту кнопку, а?
— Я должен, — ответил Флэттери, только теперь почувствовав вызванный решимостью прилив сил.
— Ты просто не понимаешь, — убедительно заговорил Бикель. — Помнишь генератор поля у тебя в каюте? Ты думал, что у него нет обратной связи с системой, но это не так. Твой голос, твои молитвы — любые, пусть даже самые ничтожные реакции, поступали в систему через сенсоры. И в какого бы Бога ты ни верил, ИР будет верить в того же. Какую бы…
— Я исповедую свою религию, — ответил Флэттери и нажал кнопку. Раздался негромкий щелчок.
— И сколько нам осталось, Радж? — спросил Тимберлейк.