Когда люк распахнулся, он мог думать только об этом. Не раздумывая он бросился вперед по коридору. Тимберлейк следовал за ним по пятам.
— Видел робокса, — спросил запыхавшийся Тимберлейк. — Почему он отпер люк?
Флэттери ничего не ответил, а продолжал бежать вперед.
— Этот голос, — продолжал Тимберлейк. — Как по-твоему, это был Бикель? Похоже на его штучки.
Они уже почти добежали до Центрального Пульта. Перед ними оказалась крышка последнего люка.
Флэттери распахнул ее и бросился внутрь. Мысли его бешено метались. «Уничтожить корабль прямо сейчас? Покончить со злым духом, которого они породили? Ладно, только Тимберлейк не должен ничего подозревать, а то он наверняка попытается помешать мне. Нет, я должен вести себя совершенно естественно, — думал Флэттери. — Нужно дождаться подходящего момента».
Пруденс лежала на полу между койкой и люком.
Флэттери опустился на колени возле нее, по необходимости мгновенно превратившись во врача.
Пульс едва заметный, неровный. Губы бледные. На шее пигментные пятна — но крайней мере в тех местах, где их позволял видеть шлем. Флэттери отстегнул шлем, приложил пальцы к горлу. Кожа холодная и влажная на ощупь.
«Интересно, неужели она и вправду считала, что сумеет провести меня?» — подумал он. Она перестала принимать антисекс и начала экспериментировать с собственным организмом. Их запасы серотонина и производных адреналина за последнее время значительно уменьшились.
Флэттери подумал о нейрорегуляторных изменениях, о психических муках, которые должно было повлечь такое обращение с метаболическими процессами организма. Теперь причины частых перемен настроения и странного поведения Прю стали очевидны.
Он поднялся, взял с полки аптечку и увидел, что Тимберлейк уже за центральным пультом.
«А собственно, какая разница, спасу я ее или нет?» — спросил себя Флэттери. Однако он все же занялся лежащей без сознания женщиной, делая необходимые инъекции и одновременно следя за ее состоянием. Переломов нет. Насколько он мог судить, прощупывая ее сквозь скафандр, ранений на теле тоже не было.
Тимберлейк же удостоил Пруденс лишь коротким взглядом. Для него она теперь стала пациенткой Флэттери. Он бросился к своей койке, подвел к ней большой пульт и первым делом принялся проверять аппаратуру.
Оборудование отзывалось неожиданно вяло. Тихо гудели сервомеханизмы, электроника нехотя выводила данные на экран.
Тимберлейк остро воспринимал показания каждого датчика и прибора — ситуация обязывала. Взаимодействие оборудования Центрального Пульта и остальных систем корабля походило на какой-то сложный балет. Постепенно Тимберлейк окончательно погрузился в работу.