Бен заморгал и отвернулся, сжимая руки в кулаки и снова разжимая их.
— Да, — снова сказал он, встал и сделал шаг назад. — Мне очень нравится ваш лес. А ты… что-то сделала с волосами.
— Откуда ты знаешь? Тут так темно, не ожидала, что ты разглядишь.
— У меня острое зрение, — мягко объяснил он. — Я хорошо тебя вижу. Но что ты тут делаешь в такое время?
— Я услышала волка, и…
— Услышала волка? Как ты могла его услышать? Ты же живешь в городе.
— Мне знаком их вой, я, наверное, умею слушать, — сказала я. — Я ведь живу… То есть жила рядом с твоим дедом. Не забывай. Там лес гуще, там нет этого… — Я показала в сторону города, туда, где стоял дом Рене.
— Ладно, — заметил он. — Мне пора.
— Ага, — ответила я и снова прислонилась спиной к дереву, продолжая смотреть на него.
Но Бен не ушел. Он стоял на месте.
— Ты в порядке? — поинтересовалась я после некоторой паузы.
Он снова посмотрел на меня горящим немигающим взглядом и ответил:
— Нет.
— Хочешь, я… Я могу позвать Рене, она отвезет тебя домой. — Сказав это, я тут же поняла, что он откажется.
А он повел себя так, будто я этого и не предлагала, будто вообще промолчала.
— Ты никак не можешь вспомнить, что случилось с твоими родителями, но хочешь. Тебе это просто необходимо.
Не знаю, откуда ему это было известно, но тем не менее голос его прозвучал так уверенно, что у меня снова начало жечь глаза, и я крепко обхватила колени.
— Да, — прошептала я.
Он снова подошел ко мне и сел рядом. От него пахло лесом, ночью, ароматной землей, темнотой. Кожу покалывало.
— Я тоже потерял тех, кого любил. Думаю, это навсегда остается с тобой. Мне очень жаль, что и тебе пришлось через это пройти и что ты не знаешь, что случилось. Я знаю, как бы тебе хотелось все вспомнить.
— Знаешь? — спросила я.
Он поерзал и ответил:
— Я слышал. Обо всем, что с тобой приключилось.
Звучало правдоподобно, но я…
Почему-то я ему не верила. Не знаю, в чем была причина, но я поняла, что он уловил мою тоску за несколько километров и пришел. Ко мне.
— Я не хочу тебя напрягать, — прошептала я, и Бен посмотрел на меня. Я перевела взгляд на его ноги. На нем были все те же мокасины, носки перепачкались в земле.
— Ты не напрягаешь, — сказал он. — Хотелось бы мне… Но надо идти. Ты же вернешься к бабушке, да?
Почему-то это прозвучало скорее как приказ, чем как вопрос, и на миг, всего на миг, у меня возникло желание сказать «да» и пойти, вернуться домой к Рене.
Но потом я вспомнила, что у нас сейчас не мрачное Средневековье и я могу делать, что захочу. Что у меня не осталось никого, кроме меня самой и Рене, и что я ушла из дома, потому что мне стало очень одиноко. Потому что меня потянуло в лес.