Но как только я это произнесла, до меня дошло. Я буквально чувствовала вкус его вины.
— Ты его уже нашел, — сказала я. — Да?
— Когда я сюда приехал, я отправился в лес. От моей старой жизни ничего не осталось, а Луис… он хороший, но я его совсем не знал. Мне хотелось в лес. Так что я пошел. И…
Я догадалась, о чем говорила эта пауза.
— Ты превратился.
Бен кивнул:
— А потом я нашел на земле лукошко.
— У моего дома?
Он слегка поерзал.
— Вроде того. Оно лежало на земле и показалось мне… самодельным. Я вспомнил о своей семье. О том, что я утратил. И я забрал его себе.
Я просто дрожала.
— В нем были грибы?
— Несколько штук, — проговорил он, и я подумала о маминой просьбе. О своем последнем воспоминании и о том, что к тому моменту, когда я снова осознала себя, лукошко исчезло.
Исчезло, потому что его забрал Бен.
Бен «нашел» его.
Оно напомнило ему о его собственной утрате. Ему было одиноко и грустно.
И он злился.
Он там был.
— Нет, — сказала я. Мои глаза наполнились слезами, и я, дрожа, попятилась от него. — Когда мои родители погибли, ты уже был тут, в Вудлейке. Ты был тут, и ты в то время не был… ты превратился. Ты был расстроен, и ты не был человеком, а потом ты нашел мое лукошко. Ты был там, когда умерли мои родители. Ты…
— Нет, — возразил он, качая головой. — Нет, этого не может быть. Я нашел лукошко, когда уже стал человеком, не очень далеко от твоего дома, но я уверен, что я не…
— Уверен? — спросила я и уставилась на него, чувствуя, как он взволнован.
Он не был уверен.
— Я никогда никому ничего плохого не делал, — заверял Бен. — Да, я нашел твое лукошко, и прошлой ночью я перевоплощался, но я был здесь.
— Потому что ты даже не уверен в том, что смог бы контролировать животную часть себя, если бы я оказалась рядом, так? А если это была бы не я, а кто-то другой? Ты бы пожалел их?
— Да, и все не так просто! — ответил Бен. — Все не так, как кажется. Тебя бы я в каком угодно состоянии узнал. И ты это знаешь.
— Но не моих родителей. И не Тантосов.
— Прекрати, — сказал он и поцеловал меня, крепко прижав к себе.
Я была ему нужна, его страшно ко мне тянуло, он хотел, чтобы я принадлежала ему вечно. Когда я узнала, кто он такой, я убежала. Но я вернулась, и он все равно лелеял надежду, хоть и пытался запретить себе это.
А потом я сказала, что доверяю ему. Я призналась в этом, и сейчас я пришла к нему. У меня были к Бену чувства. И он об этом знал.
Но потом он уловил и мои более глубокие эмоции. То, о чем я боялась сказать.
То, в чем его подозревала.
И чего он не помнил. Я снова почувствовала его волнение. Он спрашивал себя: