Тогда человек в солдатской шинели посмотрел в глаза лейтенанту. Смутился лейтенант. Потупился. Перевел взгляд на большие стенные часы и постарался запомнить время. Стрелки показывали 3 часа 56 минут. Не знал лейтенант, зачем надо запоминать время. А была это просто защитная реакция психики. Лейтенант существом своим понял, что это — он. Но сознанию нужно время, чтобы смириться с новостью такой сокрушительной силы. Психика наша устроена так, что в ситуациях, отличающихся крайней остротой и драматизмом, возникает тормозящая реакция сознания, которая не позволяет совершенно необычной новости мгновенно распространиться страшным ударом по всему телу. Сознание не желает принимать такую новость быстро и сразу, он смягчает ее тысячей протестов: такого быть не может! Никогда! Это просто невероятно. Почему ночью? Почему без предупреждения? Почему без охраны? Почему машина сразу ушла, не дожидаясь? Что ж он, так один и остался? Почему была только одна машина? Почему без сопровождения? Он никогда не ходит один. Тем более — ночью. Это не он! Не похож. На портретах он другой совсем. А если просто двойник? Загримировали двойника и проверяют бдительность…
Тяжелый взгляд прошил лейтенанта государственной безопасности насквозь, вспорол его внутренности, как крестьянская рогатина вспарывала брюхо бонапартову солдату. Такой взгляд лейтенант ощущал на себе только однажды: так смотрела на него в зоопарке на Красной Пресне двенадцатиметровая бразильская анаконда из дебрей Амазонки. Но тогда между лейтенантом и анакондой было толстое стекло.
Сейчас стекла не было.
Лейтенант качнулся, но сохранил вертикальное положение потому, что взгляд вошедшего одновременно толкал, отбрасывал и опрокидывал его тело, и в то же время притягивал. Силы уравновешивались, и лейтенант не падал ни вперед, ни назад. От этого взгляда ноги лейтенанта стали легкими, живот — невесомым, грудь — неощутимой, зазвенели в мозгу колокольчики, ударили в тело сто миллионов иголочек, зашумело вокруг. Вот тут и нарушилось равновесие сверхмощных сил, которые одновременно лейтенанта притягивали и отбрасывали. Магнитная сила взгляда превзошла силу отбрасывающую, и лейтенанта потянуло навстречу этим глазам. Потолок скользнул назад, а пол ударил лейтенанта в лицо. Ему повезло: пол ударил его не сверкающим мрамором, но толстым мягким ковром. Именно в этот момент его сомнения рассеялись. Понял лейтенант государственной безопасности: это не двойник.
Двое со штыками вытянулись струнами и больше не дышали и не моргали В голове сержанта, стоявшего слева, змеиным хвостом скользнуло желание помочь упавшему лейтенанту подняться, но только облизнул сержант пересохшие губы, и тут же об этом забыл, как и обо всем остальном.