Он повторял это уже неделю, каждый день по десять или больше раз, и сказать Илье было нечего. Он промолчал, прикидывая, не вызвать ли отцу «неотложку», но решил пока повременить.
— Как все это было? Как? — Отец в упор смотрел на Илью, тот увидел в его глазах слезы и отвел взгляд.
— Бензобак взорвался, — повторил он, — а Макс выйти не успел. Несчастный случай.
Именно так и написали в заключении об отказе уголовного дела полицаи, и теперь Илья точно знал, что тот трассер был единственным. Экспертиза не нашла на теле брата огнестрельных ранений, значит, убийца разделался с Максом одним выстрелом, обрек на чудовищную, нечеловеческую смерть. Гильза неприятно холодила ладонь, Илья разжал пальцы, вытащил руку из кармана.
Отец пристально смотрел на него, не отводил глаз, Илья глядел в стенку. И проморгал момент, когда отец рывком поднялся с места и схватил пасынка за грудки.
— Врешь, — прошептал он, — врешь, зараза. Вижу, что врешь, паршивец. Как? Как он умер? Как умер мой сын?
Илья не пытался вырваться, смотрел в сторону, ждал, когда у отца закончатся силы. Тот встряхнул его еще пару раз и отпустил, повалился на стул, откинулся к стене и расстегнул верхние пуговицы на рубашке.
— Нормально все, — сказал он, видя, что Илья насторожился, — сейчас пройдет. А ты врать так и не научился, как и папаша твой, земля ему пухом. Вот ведь как вышло — ты один, и я теперь один, что делать будем?
Губы его странно скривились, посинели, но через несколько минут все вернулось в норму. Илья стоял у открытого настежь окна и уже намеревался звонить в «Скорую», когда отец отдышался и сказал своим обычным тоном:
— Не хочешь — не говори, потом расскажешь, я подожду. Делать что будешь, спрашиваю? Здесь останешься или в Москву поедешь?
— Не знаю, — честно признался Илья. Он сам не знал, как быть дальше, проклятая гильза не давала покоя, а также окончательно принятое решение никому не говорить о ней. Есть оружие, из которого стреляли, есть человек, нажавший на спуск, есть заказчик, заплативший специалисту, — у цепочки всего три звена, хотя нет, имеется еще одно. Причина, повод, мотив — вот с чего надо начинать. Макс то ли помешал кому-то, то ли перешел дорогу, то ли оказался в ненужном месте в ненужное время. А начинать надо с банка — эта мысль окончательно оформилась пару часов назад, когда Илья еще и еще раз прокручивал в памяти все события того дня. И нашлось кое-что, мелкое и мимолетное, похожее на ту самую соломинку, и настолько незначительное, что и внимания-то не стоит на первый взгляд. Но это лишь на первый, надо только получше приглядеться.