Вначале от растерянности в голове у него ничего не вырисовывалось, ни одной картины… Потом он сосредоточился и вспомнил… Бабка пела «Светит месяц на сто десять, а солнышко на сто пять…». И тогда Гриша крикнул ей: «Смотри, смотри, птицы в норках живут!..» Да, да, он запомнил белый береговой обрыв. Он весь продырявлен норами — гнездами береговых ласточек. Берег никуда не денется. За тем обрывом поворот и тропинка…
Гриша рассказал Яше и Вене об этой путевой примете, выцарапанной из памяти с огромным трудом.
— Так, — сказал Яша. — Белого обрыва с норками мы еще не пробегали… Веди!
И Гриша снова повел. Следующий поворот реки был вправо. А им нужен левый поворот. Грише уже стало казаться, что он опять что-то напутал. Но вот перед ними выросла белая стена крутого берега, продырявленная норками-гнездами. Река уходила влево. Все верно.
— Здесь! — облегченно сказал Гриша и свернул на едва приметную тропинку, уходящую вправо, в лес.
Теперь ему до мелочей вспомнилась дорога на луг, где он собирал с бабкой цветы. Значит, они должны пересечь поляну, посреди которой росли два огромных дуба. Мимо проходит дорога. Она выйдет за лес и свернет вправо. Налево будет низина, поросшая кустами. А за ней снова начнется лес, а там — хутор.
Гриша вел верно, пока не вышли на полянку, на которой росли дубы. Но здесь вместо одной дороги оказалось две. Дороги, как всегда, шли в разных направлениях. Гриша свернул на левую. Почему-то именно она показалась ему правильной. Пошатываясь, они поплелись по ней.
— Уже близко, — подбадривал Гриша.
Дорога вдруг вильнула влево и пропала. Лес кончился — и перед ними засветлела какая-то речушка. Гриша похолодел: никакой речушки по правилам не должно быть. Он мужественно протопал сотню метров и остановился. Под босыми ногами зашелестела стерня скошенной травы. Никаких признаков дороги он не обнаружил.
Яша и Веня хотели побить Гришу, но не было сил не только драться, но даже ругать его.
Ночь была на исходе. На востоке светлело небо. Пригнувшись, Яша огляделся. Неподалеку темнела невысокая копна. Они, спотыкаясь, добрели до нее. Закопались в сено и в ту же минуту уснули.
Глава девятая. По следам. Дед Кирюша делает предположение, что Яша, Гриша и Веня ночевали вместе с его старым приятелем медведем Пантелеймоном Пантелеймоновичем. Нюрка интересуется пострадавшими от Драного Барона
Нюрка торопила:
— Скорей, да скорей же! А то они уйдут далеко, попробуй тогда догнать их. Еще заблудятся. Они же тут ни разу не были.
Выйдя к реке, все остановились. Как-то странно пахло здесь. Вроде бы кипятком белье шпарили.