Харриет застыла на месте. Он обошел вокруг нее несколько раз, погладил по спине и наконец произнес:
— Ты и в самом деле красавица!
Харриет затрепетала. Он стал гладить ее рукой по бедрам и животу. Кожа ее словно вспыхнула от его прикосновений. По всему телу разлился жар.
— Разденься! — приказал Эдмунд. — И на кинь мою рубашку!
Он снял с вешалки одну из своих полосатых рубашек. Она молча подчинилась. Он начал ласкать ее грудь. Пенис его встал. Стянув брюки, Эдмунд повернул ее лицом к зеркалу шкафа. В мужской рубашке она смотрелась на удивление сексуально. Ее охватило сладострастие. Она закрыла глаза. Он велел ей лечь на кровать.
— Я хочу тебя, Харриет! — шептал он. — Позволь завязать тебе платком глаза. Ты не боишься?
У нее пересохло во рту.
— Я должна тебя бояться? — спросила она.
— Страх возбуждает.
— Но мы еще плохо знаем друг друга!
— Доверься мне! Ляг на спину. В конце концов, какой смысл повторять то, что вы делаете с Льюисом? Это же банально. Ты ведь ожидаешь от меня чего-то большего, не так ли? Разве тебе не хочется разнообразия? Иначе ты не пришла бы сюда.
Это было справедливо, однако ей пока было трудно с этим согласиться.
— Я не знаю, почему я здесь, — призналась она.
— Не лучше ли прекратить этот спор? Мы теряем драгоценное время, Харриет!
Поколебавшись, она сказала:
— Хорошо, сделаем так, как тебе хочется.
— Умница! — воскликнул Эдмунд и повалил ее на кровать.
— Лежи тихо, я завяжу тебе платком глаза. Тебя ожидает сюрприз!
— Какой? — спросила она.
— Наберись терпения! — Он достал из шкафа черный шарф и завязал ей глаза. — А теперь выпяти низ живота!
Харриет почувствовала, что испытывает поразительное вожделение, смешанное со страхом. Она изогнулась дугой на кровати. Он взял из вазы виноградину и поместил ее ей в промежность.
Харриет ахнула от необычного ощущения.
— Угадай, что это такое? — спросил Эдмунд.
Она закусила губу, подумала и сказала:
— Мармелад?
— Близко, но не точно. Попытайся еще раз!
— Виноградина! — выпалила она.
— Отлично! — похвалил ее Эдмунд.
К ее огорчению, Эдмунд прекратил манипуляции с виноградиной. Харриет замерла в ожидании нового сюрприза. Ждать пришлось не долго: нечто холодное коснулось ее груди, а рука Эдмунда очутилась в ее промежности. Харриет раскинула ноги, стенки влагалища сжались.
— Что это? — прошептал Эдмунд, продолжая поглаживать ее грудь холодным плоским предметом и одновременно проникая пальцем во влагалище.
— Нечто металлическое, — предположила она, двигая бедрами.
— Верно, это металл! — Эдмунд раздвинул пальцами наружные половые губы и стал их массировать.