— Странно, правда, — рассуждала Вика, зябко поеживаясь, — летом лежишь себе на пляже и даже представить не можешь, что в шубе может быть холодно. Настоящий абсурд. А сейчас — с трудом верится в то, что в одном купальнике может быть жарко. Мы живем в самой дурацкой климатической зоне на планете.
— Ну, не скажи, — робко засомневалась Лера, — ты бы хотела жить на экваторе, где круглый год пятьдесят градусов жары?
— Не знаю… — задумчиво протянула Вика, соглашаясь с подругой, — наверное, нет… Сколько времени?
— Без трех. — Лера на секунду приподняла рукав полушубка, оголив тонкое белое запястье, на котором поблескивал маленький серебряный браслет, и тут же дернула рукав вниз, обжегшись морозом.
— Невыносимо, — обреченно произнесла Вика.
Приемщица появилась минут через пятнадцать, когда окостеневшие от мороза Вика и Лера уже почти потеряли надежду. Деревянными пальцами Лера взяла в руки свою фотографию и тут же выпустила ее из рук. Блестящий глянцевый прямоугольник упал на стол и медленно сполз на пол.
— Кошмар, — произнесла она побелевшими губами.
Вика подняла фотографию, с которой на нее смотрела абсолютно незнакомая девушка, лишь отдаленно напоминающая подругу.
— Зачем так затемнили? — неуверенно спросила она, впрочем, понимая, что фотограф здесь совершенно ни при чем. Получившееся безобразие было целиком и полностью их собственной заслугой.
Девушка, изображенная на снимке, никак не выглядела на пятнадцать лет. Подведенные глаза казались искусственными, как будто кто-то просто нарисовал их на лице — два темных круга в черных ободках, слишком резко выделяющихся на фоне мраморной бледности лица. Искусственный румянец лежал прямоугольными полосами, не нарушая своих геометрических границ, а губы были просто старательно нарисованным ярко-красным цветком, каждый лепесток которого изгибался слишком нарочито и неестественно. И даже выражение лица было каким-то странным, отпугивающим.
— Хоть бы улыбнулась, — мрачно пробурчала Вика, понимая, что все ее старания пошли коту под хвост.
— Не вижу повода для улыбки, — прошептала Лера.
Вика посмотрела на нее и увидела, как в уголках глаз заблестели слезы. Лера моргнула, и слезы тонкими струйками медленно потекли по красным от мороза щекам.
— Ну что ты, — Вика притянула подругу к себе, прижала, — перестань реветь. Подумаешь… Другую фотографию сделаем. Это не конец света.
— Что, еще три дня ждать придется? Целая неделя… Он бы уже давно письмо получил, пока я тут фотографируюсь! А вдруг опять не получится? Что тогда?
Приемщица, средних лет женщина с седыми волосами, собранными в пучок на затылке, и густо накрашенными глазами, смотрела на них с улыбкой.