Глава 4
Сгибаясь под ледяным ветром, от которого лицо покалывало, словно иголками, Кэти Бенсон бежала вместе со своей бабушкой от их «форда» к дверям начальной школы Керси. Она очень нервничала, казалось, что в животе у нее летают бабочки, щекоча крыльями стенки желудка, ее подташнивало, и хотелось во весь голос крикнуть: «Не оставляйте меня здесь! Заберите меня обратно с собой!»
Кэти была уверена, что, как только она произнесет это, они тут же вернутся в машину; но беда состояла в том, что она просто не могла этого сказать. У нее ушла почти неделя, чтобы немного расслабиться и заставить себя заговорить с этой пожилой женщиной, которая приходилась ей бабушкой. Но сейчас у нее снова, казалось, заледенел язык, и она вновь вернулась в тот безмолвный мир, где ее родители были живы, где было тепло, безопасно и все знакомо.
— Послушай, Кэтрин Энн. Ты знаешь номер, по которому нужно позвонить, если ты вдруг захочешь вернуться домой, — повторила ее бабушка уже в десятый раз с того момента, как они вышли из дома. — Не стесняйся и звони мне, я заберу тебя. В этом нет ничего зазорного.
Но поступить подобным образом действительно было бы стыдно. Эта женщина не желала, чтобы она страдала, но, с другой стороны, Кэти чувствовала, что Эмме хотелось бы, чтобы она держалась до конца, то есть вела себя как взрослая девочка. Внезапно ей вспомнилось, как ее отец однажды со злостью сказал: «Эта чертовка совершенно несгибаемая!»
Под «этой чертовкой» имелась в виду его мать, эта высокая женщина, называвшая себя ее бабушкой. И ей хотелось, чтобы Кэти тоже была несгибаемой.
Она сжала бабушкину руку: все будет хорошо, — и та с гордостью в глазах благодарно взглянула на нее.
Навстречу им торопился крупный мужчина в строгом костюме и при галстуке; над слишком туго застегнутым воротником нависала складка толстой шеи. Позади него холодно и неприветливо блестел пол вестибюля, и Кэти слышала, как за закрытыми дверьми класса гудели голоса учеников. Ей сказали, что первым уроком сегодня будет «классный час», и он, похоже, начался. Когда она пришла в школу, все уже сидели по своим местам. Несмотря на то что она изо всех сил храбрилась, у нее сразу же заложило уши, как это бывает в самолете во время приземления.
— Уэлдон, это моя внучка, о которой я вам рассказывала, — услышала она приглушенный из-за заложенных ушей голос бабушки. — Кэтрин Энн, это мистер Фейвор, директор школы.
«Нет, нет, меня зовут Кэти», — хотела поправить ее девочка. Она не возражала, чтобы дома ее называли Кэтрин Энн, но в школе она хотела быть просто Кэти.