Человек всегда мечтал летать. Мечта о небе окрыляла наших предков. Лайнер серебристый. Пламенный мотор. Икар упал. Гинденбург, камикадзе, Гагарин, стингер, стринги.
Простой парень, мечтавший о небе, поступил в летное училище. Страна не имеет значения. Уже начал летать, пока с третьего курса не комиссовали по здоровью. Тосковал страшно. Пошел работать.
Теперь страна имеет значение. Потому что через несколько лет у него, старательного банковского служащего, был домик с газончиком, купленный в рассрочку, и джип перед домом, приобретенный в кредит. У него была хорошая кредитная история. Он был американец.
Это неправда, что американцы исключительно зарабатывают бабки. Америка – страна великих романтиков. Она создана свободными людьми, привыкшими сурово бороться за свои мечты. Они ехали за океан на новое голое место и делали там что хотели, не ожидая ни от кого помощи, но, правда, и вмешательства не терпя. И вообще самолет реально изобрели американцы братья Райт. Короче, кто летал – тот уже не забудет…
И по уикендам наш клерк, раскинувшись на белом пластиковом садовом креслице и задрав ноги на такой же пластиковый столик, ограниченный в позе периметром своей микролужайки, дывился на небо та й думку гадал… Нет, он не был украинским эмигрантом, это мы так, для поэтичности.
Что сделал бы щирый украинский парубок в аналогичной ситуации? Он бы налил стакан горилки, нарезал шмат сала, заспивал душевну писню и ухватил гарну дивчину за то мисто, шоб летало.
Что же делает это воплощение американского гегемонизма, этот несостоявшийся бомбардирователь Сербии и Ирака?
В одну прекрасную пятницу после работы он едет на метеостанцию. С нее на соответствующий склад. И покупает две дюжины метеозондов и баллон гелия.
На обратном пути заезжает в «Тысячу мелочей», то есть у них это «Все за 99 центов», и выбирает моток бельевой веревки. Потом посещает оружейный магазин и берет дешевенькую пневматическую винтовку и коробку пулек. А в супермаркете запасается упаковкой баночного пива.
И погожим субботним утром, свистя и щурясь от счастья, он приступает. Он предвкушает. Он все продумал долгими вечерами, за недели и месяцы.
Технология процесса, этот мозговой прорыв, заслуживает описания. Он колдует с веревкой и рулеткой, нарезая куски разной длины. Привязывает свое белое пластиковое креслице за ножку к бамперу джипа – как козу на поводок. К спинке и подлокотникам пришвартованного креслица – вяжет длинные куски веревки… И – подступает с вялым лоскутом зонда к баллону с газом.
Он натягивает на штуцер баллона резиновый хоботок зонда и осторожно крутит кран. Зонд шевелится, дышит, – раздувается! Лоснится! Зонд здоровый – метра полтора. Наш парень крепко перетягивает клапан и короткой веревкой привязывает тянущий вверх шар к одному из длинных хвостов, зачаленных за стул.