- Вы упали, вытянули руки и извергли на врагов адское пламя! Неужели вы ничего не помните?! – рассказывал парнишка, которого Маша пыталась вытащить из-под лошади на поле боя.
Его слова вызывали у нее острое чувство вины. Он попал под этот огненный шквал и сильно обгорел: левая рука обуглилась до кости, и, хотя мэтр восстановил ткани, плохо двигалась до сих пор. Левая сторона лица, вместе с левым глазом, закрылась розовой коркой свежего шрама. Несмотря на то, что девушка это сделала не специально, и даже не была убеждена в том, что это вообще она сделала, она чувствовала себя виноватой.
- Потом вы потеряли сознание. Я освободил ногу и вынес вас, - нотки гордости добавились в его возбужденную речь, - Вы хорошо себя чувствуете?
Маша осмотрела себя, взглянула на обожженного беднягу, в его заботливый взгляд единственного глаза, и ей стало еще и стыдно, что у нее даже шрамика на затылке не осталось, а парень, спасая ее, остался калекой.
- Да… Я в порядке, спасибо.
Роэл, так звали парня, открыл было рот, чтобы еще что-то сказать, но его остановил крик Сама:
- Время пришло, все наверх!
Сам стоял в дверях башни, возвышаясь над ссутулившимся комендантом. Его крепкая жилистая рука лежала у Вивендия на плече. Вид у Сама был самый что ни на есть серьезный. Никаких ухмылок, праздности в движениях. Выражение лица сосредоточенное, взгляд цепкий. За правым плечом виднелись рукояти клинков. Маша не помнила, были ли они при первой встрече, или он нацепил оружие, готовясь к битве. Сам освободил вход в башню и зашагал к главным воротам. Комендант, согнувшись под тяжестью его руки так, будто она из свинца, семенил мелкими шажками рядом. Остроухая Милтия изящным легким бегом направилась к своим стрелкам на стену. А Маша с обгоревшим воином пошли занимать наблюдательную позицию на вершине башни, где их ждала Алесса. Узнав об инциденте с огненным вихрем, предположительно вызванном Машей, она решила далеко от себя девушку не отпускать. То ли надеялась, что в критической ситуации Маша всех спасет очередным всплеском магической активности, то ли, помня инцидент с обожженным солдатом, заботилась об оставшихся мирных жителях, которых укрыли в подвале склада подальше от ворот. Роэла же хотели отправить вместе с остатками стражи в ближайший неприметный сарайчик, где те затаились для засады, но он настоял на том, чтобы остаться и охранять Машу.
На смотровой площадке башни тихо разговаривали Туони с Алессой, но при появлении Маши с ее телохранителем, замолчали. По внешнему виду некроманта было заметно, что он очень взволнован. Лицо Алессы же не выражало ничего.