Возбуждение смешалось с остальными эмоциями, заставляя кровь бежать по жилам все быстрее. Возможность играть, драться, любить и рисковать пьянила, а смерть, нависшая надо мной, словно топор палача, не казалась чуждой, безликой и жестокой силой. Я свыклась с ней, как свыкаются проклятые с призраками, следующими за ними, и начала упиваться бешеным током крови по жилам, подарить который могла только опасность. Чем дальше, тем больше хождение по краю возбуждало меня, пьянило, словно изысканное вино.
И с каждым разом мне хотелось все большего.
Улыбнувшись своим мыслям, я решительно шагнула по направлению к похрапывающему телу, разум которого в тот момент витал где-то в небесных сферах. Судя по мечтательному выражению лица Лиса, видения, посетившие его, были весьма и весьма приятными.
Присев возле него, я быстро откинула в сторону длинный рукав, обнажая кисть, и принялась деловито рассматривать перстни, коими были буквально унизаны толстые короткие пальцы.
— На безымянном, — подсказал Эйтан, и голос его звучал на редкость недовольно. Я принялась разглядывать нужное мне украшение, подавив горький вздох.
Когда за несколько часов до описываемых событий я, переполненная энтузиазмом, поведала Эйтану о своих планах, он, выслушав, холодно бросил: «Нет!»
Переубедить его оказалось непросто, однако, к счастью, логика была на моей стороне: у Эйтана не было возможности самому решить проблему. Скрепя сердце, он согласился, но пожелал присутствовать лично там, где сможет. Мне эта идея не понравилась по понятным причинам, но тут Змей оказался абсолютно непреклонен — оставлять меня наедине с братом он категорически не желал. И где-то там, в глубине души, я искренне радовалась этому…
Однако тянуть далее было бессмысленно. Оставив праздные размышления, я быстро сняла с пальца Лиса Перстень Доверенного, не давая себе времени на сомнения.
Тут, думаю, мне следует кое-что пояснить. Перстень Доверенного, или, в просторечии, кольцо доверия — печатка, которая в обязательном порядке была у каждого пэра. Предъявитель сего украшения имел ровно те же права и привилегии, что и его хозяин, потому к подобным безделушкам относились крайне серьёзно. Охраняла перстни мощная родовая магия, не позволяющая никому, кроме членов семьи, снять их с пальца пэра — остальные могли получить их только из рук хозяина. Мы же рассчитывали, что амулет, висящий на моей шее, должен был свести на нет родовую защиту и позволить мне забрать на время кольцо… хотя полной уверенности, конечно, у нас не было.
Именно потому я затаила дыхание, гадая: прожжёт ли магия мою руку до кости, или овал, спасавший меня в особняке Ящериц, не подведёт и теперь? Пульс бешено бился, отсчитывая секунды. Ничего не происходило.