Его глаза мрачнеют.
- У меня есть собственный способ делать это, собственные правила, - он проводит пальцами по моей ноге, что еще сильнее усиливает боль в месте между моими ногами, которое так долго, очень долго ждет его прикосновений. - Сэр - довольно безликое слово. Ты можешь называть меня Коннор, а если будешь себя действительно хорошо вести, я даже разрешу тебе называть меня Ричардом.
От его слов мое тело расслабляется. Мой взгляд снова возвращается к коробочке у меня на груди, и нетерпение пробегает по моему телу, словно холод.
- Просто открой ее, Коннор, - говорю я сердито.
Он сильно сжимает мое колено и проводит рукой к верхней части бедра, сжимая пальцами мою плоть.
- Нет.
Как одно слово может содержать в себе столько силы? Я сильнее сжимаю бедра, так что голени начинают болеть от силы соприкосновения друг с другом. Я настолько обнажена перед ним. Так возбуждена. И к тому же должна умолять о том, чего желаю. Я чувствую, как становлюсь еще более влажной, и Коннор понимающе приподымает брови.
Моя киска сжимается.
Господи Иисусе.
Чем дольше ожидание, тем большей пыткой все это становится. Так что я отбрасываю свою гордость и делаю глубокий вдох.
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, открой коробочку, - молю я, почти что шепотом. - Я так сильно хочу этого.
К моему удивлению, он открывает бархатный футляр, отбрасывая крышку. Мое сердце делает кульбит, когда я вбираю взглядом все бриллианты, нанизанные в длинные ряды. Из них буквально состоит все ожерелье. Оно светится и переливается в тусклом свете, драгоценности влияют на меня почти так же как и его слова.
А затем я наконец осознаю, какой тип ожерелья представляют собою все эти камни. Это не просто колье. Нет. Эти бриллианты вставлены в кожаную ленту с серебряной пряжкой в задней части.
Это ошейник.
Гнев закипает во мне, как никогда доселе.
- Я - не твоя зверушка.
- Ты - моя зверушка, - он подымается на кровати. -А еще ты - моя девушка. Моя любовница. Так же как и я - твой мужчина. С одним лишь отличием... - он делает паузу, повышая градус царящего между нами напряжения, - я всегда буду сверху.
В одно мгновение он хватает меня за обе ноги и вытягивает их по сторонам. Я пытаюсь вырваться из его хватки и вернуть свои бедра в положение "закрыто-ты-не-можешь-мною-владеть", но его взгляд останавливает меня. Взгляд Коннора Кобальта вообще очень сложно игнорировать. От его нового мрачного выражения лица мое тело замирает в абсолютной неподвижности.
А затем уголки его губ приподымаются. Как у чертового болвана.
- Позлорадствуй, если это все чего ты хочешь. Мне же абсолютно не весело, - возмущаюсь я.