– Это в тебе гордыня говорит, – заявил он.
– Нет, это я говорю.
– Ты не сможешь жить независимо.
– Покойная бабка оставила мне наследство. Конечно, оно сейчас в управлении, но я смогу жить вполне комфортно в ее доме.
– Это несерьезно, – усомнился Колин. – Ты предпочитаешь остаться в старых девах, а не заиметь семью?
– Да, таков мой план, – подтвердила она. – Хочешь – верь, хочешь – не верь.
– Ты шутишь.
– Вот уж нет.
– Сомневаюсь, что Уайкоф согласится.
– Мне уже тридцать, как ты знаешь. И его согласия не требуется.
– Все леди, которых я встречал, считали брак чем-то вроде Святого Грааля.
– Я не все, как уже было сказано.
– Ты соображаешь, чего лишаешься? – не унимался Колин.
– Например, постоянного общения с несдержанными и неверными мерзавцами, мошенниками и гуленами?
Он не мог скрыть изумления.
– Значит, ты это серьезно…
– Давай сосредоточимся на работе, которую нужно сделать. Будешь переживать из-за женитьбы, это чувство тобой овладеет и помешает всему остальному. Решай одну проблему, а потом приступай к другой.
– Тебе кто-нибудь это подсказал?
– Нет, я сама пришла к такому выводу. – Анджелина отвернулась к окну, давая понять, что в детали вдаваться не намерена.
Ей явно не хотелось обсуждать свое решение, но он считал его странным. Ему казалось, что такой поступок мог быть продиктован гордостью или страхом. Вне всякого сомнения, для разрыва помолвки с Брентмуром имелись очень серьезные причины.
И все-таки он никак не мог понять, что толкнуло ее к Брентмуру, всем хорошо известному картежнику и любителю приударить за богатыми замужними матронами. Она не могла не знать о его похождениях и скандальной славе. Возможно, Брентмур убедил ее, что изменился и начал жизнь с чистого листа, но тогда возникают другие вопросы. Почему, например, Уайкоф позволил ему ухаживать за его дочерью? Герцог был вовсе не глуп и тоже не мог не знать о пороках Брентмура.
А может, у них был тайный роман? Он тут же отбросил прочь даже саму мысль об этом. Что бы там ни произошло, ему нет до этого дела.
Да, это правда, он тоже многие годы вел распутную жизнь, но, к его чести, имел дело только с женщинами, умудренными опытом, обходя стороной невинных и незамужних, избегая всего, в результате чего мог бы оказаться связанным по рукам и ногам. Не был он способен и на великое романтическое чувство. По его мнению, эта чушь предназначалась для слюнявых поэтов и деревенских недотеп.
Больше всего Анджелина нуждалась в каком-то реальном деле. Прошедшей ночью она долго не могла уснуть – все крутилась и вертелась в постели. Здесь она останется только на месяц. Когда их визит закончится, вернется в Уортингтон и объявит семье о своем решении. Можно было не сомневаться, что отец и мать не согласятся с ней, но ничего не смогут поделать.