– Почему лосей? – опешила мама.
– Потому что их постоянно сбивают автомобилисты.
И вдруг Агата заорала. Она орала и вертелась на своем кресле.
Мама отступила, пятясь вышла из комнаты.
Ночь не спала, думала. Ведь есть, есть выход! Это ее дочь, любимая Агата, названная так потому, что глаза серенькие, с разводами, как у камешка агата, потому что появилась вопреки всему. Другое имя – Лена или Маша – такой девочке не подходило.
– Вставай, одевайся, я тебя провожу, – сказала утром.
Агата фыркнула в чашку с чаем:
– Ты чего – совсем? Давно ты меня в школу не провожала! Может, еще за руку возьмешь?
– Возьму! Я тебе больше не верю.
– Ага!
Долго копалась в шкафу, перетряхивая вещи. Юбки, кофты – все летело на пол.
– Вот это подойдет? – показывала Агата сарафан и, не дождавшись ответа, отшвыривала его. – А это?
– Это хорошо, – торопилась мама.
– Кладем сюда! – Юбка падала к ногам. – А это?
Агата вышла в рваных джинсах и мятой блузке, застегнутой на одну пуговичку, под ней майка. Мама не помнила, чтобы когда-нибудь все это покупала.
– Ну, чего? – Агата перекинула во рту жвачку. – Хватит стоять! Опоздаем!
Она молниеносно облачилась в уличное, дернула дверь.
– Жду тебя около дома!
– Да-да, – засуетилась мама.
Молния на сапоге заела, упал шарф, рассыпалась мелочь, вывернулась сумка и никак не могла встать в нужное положение, ключ не хотел попадать в замочную скважину.
Агаты не было. Была осень, была серость, была черная птица. Агаты – нет.
– Не приходила, – сказал охранник, кладя трубку: согласился позвонить в класс, но в школу не пропустил. Мама бы нашла ее, мама бы обошла все закоулки.
Хотелось сесть, закрыть глаза. Потому что уже ничего нельзя было сделать.
Вечером вернулась с работы. Пусто. Все так же валяются вещи на полу, в холодильнике котлеты и жареная картошка. Не приходила. Как ушла утром, так и не появлялась.
Мама медленно, очень медленно собрала вещи. Гнала от себя бесконечный вопрос: за что? Никогда ничего плохого, только хорошее. Жили счастливо, все ей отдавала. И вдруг – как сорвалась. Агата, Агатушка, Гатушка ты моя ненаглядная… За что?
Снова оглядела комнату дочери, поискала ответ. Он должен быть. Почему? И вдруг поняла, что смущает в комнате, – она как будто не жилая. Нет в ней тех милых мелочей, что были здесь когда-то, что наполняли эту комнату: статуэток, символов годов, открыток, маленьких куколок, случайных наклеек, забытых на стуле книг, мятых журналов. То, что определяет жизнь. Книги, вещи, кровать – все как будто не трогалось. Был только музыкальный центр. Но диски рядом с ним покрылись пылью. Она гоняет постоянно что-то одно?