– Вон, Емельянова проводите, – буркнула Агата, ссутулившись, засовывая руки в карманы. – Его дома ждут.
Андрей сразу скис, перестал улыбаться, принялся изучать свои грязные кроссовки. Попытался отстать, ковыряясь в хорошо завязанных шнурках, но его подождали. Пару раз подождали. И он смирился. Шагал понуро, ни с кем больше не спорил.
– Круто! – Андрюха тащился нога за ногу. – Стрельцов с папаней пришел. Семейный.
– Поздно уже. – Агате было все равно, кто с кем пришел. Она никак не могла побороть странное ощущение в плечах. Словно какой-то зуд поселился в них, все хотелось потереть, обнять, чтобы успокоить мурашки. – Ты бы сам был с папаней, если бы не сбежал.
– Ага, сейчас… – протянул Емельянов, – мой папаня выйдет из дома! Я это вижу! Это скорее мать.
– Ну, мать… – предположила Агата. – Пошла бы…
– Ты мою мать не знаешь! – на что-то обиделся Емельянов. – Она у меня знаешь какая! Она кем только не была. Она все может.
Самое время было удивиться. С чего Емеля выражает такой восторг в адрес родительницы?
– Она, между прочим, «Буран» строила!
– Снегоход, что ли?
– Совсем, что ли?! Это космический аппарат! Он в космос летал, а потом возвращался. Многоразовый.
– Может, ты тоже инопланетянин?
– Сама ты инопланетянин!
– И хочешь полететь в космос. Присоединяйся к Стрельцову. Он уже готовится к старту на дальние планеты.
– Нужен он кому со своими планетами! Не собираюсь я никуда лететь. – Андрей поморщился, освещая себе лицо фонариком. – Я буду инженером. Или врачом.
– Почему врачом?
– У меня батя инженер. На фабрике работает, хорошие деньги приносит.
– Врач тут при чем?
– Врач – интересно. И ни фига не понятно. Меня тут водили на УЗИ, прикольно так, аппараты разные.
– А как же компьютеры?
– А чего компьютеры? – Фонарик не выключался, Емельянов стучал им о ладонь, заставляя желток света прыгать по деревьям. – Они и так и так будут. У меня сеструха есть, двоюродная. Она переводчик. Сидит в своей фирме и ворчит, что переводчик – это не профессия. Что на иностранном языке кто угодно может говорить, что это плевое дело. А дело должно быть полезным. Чтобы только ты мог делать. Как мастера раньше. Дом там строить, открытия открывать.
Как только он это сказал, фонарик погас.
– Ага! – согласилась Агата. – Молодец! Будь врачом. И вообще – надо нести добро миру.
– Ну что ты все… – протянул Андрей.
– Я тоже теперь знаю, кем хочу быть!
Нет, он не переспрашивал. Светил себе под ноги, изучал мыски кроссовок.
– Буду волшебником, чтобы помогать людям. Тоже буду добро нести. И никого больше не обижу.
– Я серьезно… – расстроенно протянул Емельянов. – Эй! Подождите! – крикнул он, пускаясь догонять Стрельцовых.