Агате стало грустно. Темный лес не пугал. Все было знакомо, убийцы больше за кустами не сидели. Парочка если только. Но они сами боялись выйти. Наверное, от этого и было грустно. Ну, и из-за того, что нога болела. На последних шагах – так особенно. Если бы она уже была волшебником, все было бы по-другому.
На площадке перед входом в парк Серафимы не было.
– Укатили они, – доложил Емельянов. – Примчался ейный папаша и увез. Такой, знаешь, высокий.
Какой именно папаша у Серафимы, было неинтересно. Но Емельянов оживился.
– Они тут подрались немного, – сообщал он подробности. – Сарафимин папаша как выскочит из машины, как накинется на Марка!
– Врет он. – Стрельцов стоял мраморной статуей. Осуждал. – Никто не дрался. Так, покричали немного.
– Да ладно! Кричали! – не сдавался Емельянов. – А кулаками как размахивали! Папаша все орал: «Как ты мог? Как ты мог? Какой ты после этого психолог? Ты коновал и убийца!»
– Он не говорил про убийцу. Он сказал, что нельзя ставить опыты на живых людях.
– Какие опыты? – запуталась Агата. – О чем вы?
– А они больше ничего не сказали, сели в машину и уехали.
– Пойдемте? – тихо спросил Стрельцов-старший. – Не ваше это дело, как ведут себя взрослые. Тем более что вы ничего еще не понимаете.
По дороге они сначала довели до дома Емельянова. Чем ближе было к дому, тем тише он становился. Фонарик выбросил в подъезде. Не успели они отойти, как рядом затормозила машина.
– Слушай! – вывалился из салона Марк. – Совсем про тебя забыл. Вокруг столько всего! Садись!
Стрельцов смотрел в сторону. Один папа улыбался. Агата поставила больную ногу на мысок – ныла та нестерпимо. Но все это было не то. Надо было еще что-то сделать. Агата опустила голову и тут же вспомнила.
– Который час? – убрала она со лба челку.
– Восемь! – нетерпеливо ответил Марк.
– Поехали!
– Хорошего вечера! – махнул рукой папа.
– Спокойной ночи, – очень культурно отозвался Стрельцов. – До завтра, – чуть поклонился он Агате.
«Ага, как же, – мысленно послала его Агата. – Уже бегу, теряя тапки».
– Домой? – Марк поерзал, удобней усаживаясь в кресле.
– А тебя правда побили?
– Что ты все время выдумываешь! – поморщился Марк, выезжая на дорогу.
– А ты психолог, да?
– Я социальный работник.
– Это тот, кто с психами?
– Я везу тебя домой.
– Я не псих.
– На чай не напрашиваюсь. Мне к себе надо.
– Мне не домой. На бульвар.
– На лавочке давно не сидела?
– Вон туда давай, – показала рукой Агата.
– Что ты собираешься делать? – спросил Марк, останавливаясь на светофоре.
Агата смотрела в окно. Странно, а в городе еще не так темно. В парке же была непроглядная ночь. Темные деревья. Черная земля.