— Мне не верится, что ты сказала это. — Он постарался сосредоточиться. Сэтч. Сэтчмо. Это было его прозвище.
И тут ей в голову пришла дикая мысль.
— Ты… ты хочешь сказать, когда мы занимались любовью, я представляла, что ты Луи Армстронг? — спросила Лора недоверчиво.
— Иногда. — Он честно посмотрел ей в глаза. — А иногда мы занимались любовью, как Сонни Боно и Шер.
Лора, совершенно ошеломленная, какое-то время смотрела на него, а потом расхохоталась.
— Ты всегда была такой доверчивой, — со смехом сказал Энди.
— Слава Богу, это неправда.
— Конечно, неправда. — Он покачал головой, продолжая улыбаться. — Прозвище — это такая вещь… Начинается с шутки, а потом причина забывается, а оно остается. А вообще-то, Лора, тебе бы побольше уверенности в себе.
Глаза ее смеялись.
— Это о тебе я беспокоилась. А уж в себя-то я верю.
— На этом и стой, дорогая. Только в этом ты сейчас можешь быть уверена — в себе и во мне.
Слова прозвучали очень искренно.
Лора задумалась, стараясь осознать происшедшее. Почему она назвала это имя? Она пыталась вспомнить еще хоть что-нибудь, вызвать в себе какие-нибудь ассоциации, но все ушло. Энди улыбнулся, заговорщически подмигнув.
— Миссис Беннет, а не кажется ли вам, что мы все-таки несколько перестарались?
— Да уж. Но воспоминание, или что это было, исчезло. — Ей вдруг пришло в голову, что если все повторить с самого начала, то, может, она вспомнила бы еще что-нибудь. — Не знаю, что это было, и сейчас даже не понимаю, почему я это сказала. Все… просто пропало.
— Нет, — возразил Энди. — Сейчас ты стала гораздо больше сама собой, той, настоящей. Этого практически не было в последние годы нашей совместной жизни. Ты опять смеешься, ты перестала воспринимать жизнь так сурово, серьезно. И это замечательно. Твое истинное «я» не исчезло, оно просто спрятано. И сейчас я верю, как никогда, что мы найдем его.
Внимательно оглядев его с ног до головы, она задержала свой взгляд на буквально рвущейся застежке джинсов. Очень осторожно она дотронулась до этого места и посмотрела мужу прямо в глаза.
— А для этого надо работать, работать и работать.
Он прищурился.
— А я готов.
В это время часы над камином пробили полдень. До Лоры дошло не сразу, но вдруг она ойкнула:
— Боже мой! Уже двенадцать!
Еще не окончательно пришедший в себя, Энди растерянно посмотрел на каминную полку и спросил:
— А что ты назначила на полдень? — и медленно провел пальцем от ямочки на ее шее и дальше по ключице.
— Разве не ты сказал, что Саманта приходит домой в полдень?
Он резко выпрямился и посмотрел на часы.