— Шлак, останься здесь.
Я вышел в коридор один и остановился у темного окна, ожидая его… И он вышел из тени — офицер в черной форме, в длинной штабной шинели… Он подошел ко мне, радушно улыбаясь и протягивая мне руку…
— Полковник Всевлад Радеев.
— Готфрид Грабен.
Он улыбнулся еще шире и приветливее — одним ртом…
— Я знаю…
Кто бы сомневался…
— Я соблюдаю правила этикета, как и все остальные правила.
— Поживем увидим…
— Что увидим?
— А, не обращайте внимания, это наше присловье — ни к чему не обязывающая вещица — безделица, если хотите…
— Нет, не хочу.
Офицер рассмеялся — и это настоящий смех, в нем задействованы не только рот, не только глаза, но и разум… Его разум смеется, лучась неясной мне радостью… Я проверил, какие еще зоны мозга активны, но не нашел никакого подвоха…
— Вы мне нравитесь, Грабен. Мы с вами сработаемся…
— Я не знал, что мы с вами ведем совместные работы. И не отвечайте, что это мы увидим, когда поживем…
— Нет, что вы, до этого еще дожить надо…
Он рассмеялся еще радостнее — рассмеялся в голос…
— Вам, как я вижу, не составляет труда себя развеселить…
Он засмеялся еще звонче, и меня пробрал холодок недоумения…
— Нас все считают надгробными камнями, Грабен, а мы — такие же люди, как все…
— Нет, вы все не такие, как все мы. А вы, полковник Радеев, еще и не такой, как все вы.
— Не думали же вы, что вам пошлют «надгробный камень»… Это было бы не правильно, ведь вас все называют «гробовщиком» — не то что навязчивое прозвище у вас такое, но называют… Вот и подумайте, что у нас тогда бы получилось…
— И что получилось бы?
— Просто похороны чьи-то получились бы…
— И чьи же?..
— А ничьи — вам ведь послали меня…
— Послали чьи-то похороны предотвратить?..
— А вы проницательны… Не думайте, что я сомневался — нет… Это я так — подметил для красного словца…
— Для красного словца вы подметили достаточно деталей — они мне предельно ясны, так что можете перестать их подмечать и украшать. Переходите прямо к делу, Радеев.
— Ах да, но сейчас не время… Дело подождет… У нас так говорят: делу время — потехе час…
— У вас, это у кого?.. У карателей?..
— Нет, нет… Просто — у нас… В народе, так сказать…
Я наклонил голову, прощаясь и пряча глаза…
Шлак кинулся ко мне, как только за мной затворилась дверь, и открыл мне ментальную линию, сообразив, что прошло время, когда можно было говорить вслух…
— За тобой пришли?!
— Успокойся. Пришли за мной, а ушли без меня.
— Он не ушел — этот офицер. Он ждет неподалеку.
— Я знаю, Шлак, но он ничего не дождется.
— А что ему нужно?
— Не знаю. Он не сказал.
— Это плохо.