Жить с такими взглядами в Зимнем дворце было нелегко. К тому же Александр постоянно бывал и в Гатчине, своеобразном «уделе», выделенном царицей своему полуопальному наследнику Павлу, весь образ жизни которого определялся бесконечной муштрой небольшого гатчинского войска. Юноше поневоле приходилось лавировать между отцом и бабкой, павловской казармой и развращенным двором Екатерины. Именно в эти годы в характере будущего императора стали проявляться скрытность, недоверчивость, изменчивость в отношении к окружающим — те черты, которые впоследствии позволяли называть его «византийцем» и «загадочным сфинксом», обвинять в коварстве и лицемерии.
После смерти Екатерины положение Александра осложнилось еще больше. Если у Екатерины и были планы отстранить сына-ненавистника от престола и короновать любимого внука, то они остались втуне: в 1796 году Павел стал российским императором. Поначалу его политика определялась стремлением разрушить, переделать то, что было сделано покойной царицей, затем она вообще стала утрачивать смысл… Стремясь к единоличной власти, Павел все важнейшие государственные дела поставил в зависимость от своей несдержанной, взбалмошной, деспотичной натуры. В письме, с величайшей осторожностью доставленном покинувшему Россию Лагарпу, его воспитанник так охарактеризовал отцовскую «систему»: «…Благосостояние государства не играет никакой роли в управлении делами. Существует только неограниченная власть, которая все творит шиворот на выворот. Невозможно передать все те безрассудства, которые совершились здесь. Прибавьте к этому строгость, лишенную малейшей справедливости, немалую долю пристрастия и полнейшую неопытность в делах…»
К самому Александру отец относился с враждебной подозрительностью и не щадил его чувств — тиранил сына, оскорблял публично, вынуждал принимать участие во многих своих жестоких, иногда страшных делах. Более того, Павел, следуя здесь за проклинаемой матерью, готов был отстранить от престола законного наследника, почти открыто он подыскивал сыну «замену» среди немецкой родни. Страх за свое будущее, более того, за свою жизнь заставил Александра примкнуть к заговору против отца.
Но несправедливо забывать и о другой, может быть, не менее весомой для Александра причине: он был твердо убежден, что отец его губит Россию, он искренне верил, что, сменив на троне Павла, сможет спасти страну, направить развитие ее по единственно верному пути. Участие великого князя в заговоре облегчалось и тем, что носило пассивный характер: Александру полагалось молча ждать и быть готовым взойти на освободившийся престол. Очевидно, он надеялся и на то, что переворот обойдется без кровопролития. Переворот 11 марта 1801 года завершился убийством Павла. Александр принял на душу страшный, непростительный грех отцеубийства…