– Идиоты! – заорал из‑за ограды хозяин фермы, который вместе со сбежавшими отовсюду работниками наблюдал за схваткой. – Это же сам лорд‑рыцарь Венатор!
Но мои рассвирепевшие противники, разгоряченные предыдущей погоней и пролившейся кровью своих товарищей, либо плохо расслышали его слова, либо ничего уже не соображали в своей ярости. Еще несколько стремительных маневров, пара точных сильных – ударов и оба они также рухнули в дорожную пыль. Повернув коня, я пришпорил его, направляя на остальных шестерых всадников. Но это были, похоже, уже не воины, а лишь бородатые подростки, нацепившие чужие, приходящееся им даже не по размеру рыцарские латы – все шестеро немедленно бросились врассыпную, не думая ни о чем, кроме спасения своих жалких жизней… В другое время я бы ни за что не дал им уйти – нельзя прощать охоту человека на человека, но сейчас требовалось позаботиться об очередном сюрпризе моих покровителей из Высшего Мира – еще одной земной русской девушке, и я оставил мерзавцев жить – пока… Остановив коня, я соскочил с седла и прошел через высокую траву к ограде фермы, к которой прижалась испуганная девчонка. Откинув забрало, я мельком глянул на глазеющих работников и их розовощекие физиономии тут же скрылись за оградой.
– Идем! – властно сказал я (мне было не до объяснений, а моим приказам, произнесенным подобным тоном, повиновались все: от мала до велика), подавая закованную в броню руку.
Девчонка порывисто вздохнула, отстранилась от шершавых досок забора и с некоторым колебанием подала изящную белую ладонь, покрытую несколькими свежими мелкими царапинами. Быстро оглядев девушку, я убедился, что она практически не пострадала (не то бежавшим молодчикам не сносить бы голов): лишь еще пара царапин на круглых коленях, да слегка потрепанное о кустарник белое (в бледно‑розовый цветочек) муслиновое платье, сшитое, похоже, в середине двадцатого века. Впрочем, она успела провести в этом мире не более четверти часа – кое‑кто был очень озабочен тем, чтобы с головы одной из будущих королев не упал ни один волос! Девица была рослой, но, наверное, на сантиметр‑другой ниже Маши, с чуть более округлой фигурой, у нее были длинные пышные каштановые волосы, большие зеленые глаза и хорошенькое свежее личико – все это я отметил чисто автоматически, когда мы вместе вышли на дорогу (где я взял своего коня в повод), а затем миновали ворота фермы.
– Господин! – подскочил ко мне хозяин, когда я уже передал повод коня его работнику. – Вас спрашивают, Господин!
Я кивнул в ответ, и ко мне сразу подвели (под руки!) измученного, еле державшегося на ногах человека, с потемневшим лицом, в легких латах сельского стражника, теперь словно вывалянных в грязи, со знаками отличия старшины‑десятника.