Серега отрицательно покачал головой.
— Мне не делали никаких рабских меток. И как это невидимая стена?
— Метку тебе в брюхо доставили вместе с пищей. А невидимые стены и Арка Чистоты — это такая магия. Можешь так думать, по крайней мере, объяснение принципа их работы займет очень много времени. А у нас его нет. Да и карафут их знает, как они действуют, — раздраженно отмахнулся от Одинцова Лех.
— Если все так хреново, как мы попадем на ту сторону?
— Очень просто. Если тебе в кровь попал яд, надо ввести противоядие.
Шустрик, словно заправский фокусник, покопался во внутренних карманах кафтана и извлек на свет фляжку, обтянутую кожей. Вытянув пробку, он сделал первый глоток и протянул флягу Одинцову. Серега отказываться не стал. Взял и пригубил. Резкий запах шибанул в нос, а от премерзкого вкуса его чуть не стошнило, но он сдержался.
«Если это магия, то какая-то она жутко противная», — подумал он.
Несмотря на все заверения Шустрика, через ворота Серега проходил с опаской. Первым двинулся Лех и без всяких проблем оказался по другую сторону Арки. А вот Одинцов малость струхнул. Что если Шустрик ошибся, и ему ввели не ту метку или его лекарство не подействует, тогда сработает сигнализация, и в этой зале народу будет столько же, сколько на Ленинградском вокзале в час пик. И все вооружены и злобно против него настроены.
Но все обошлось. Он вышел с другой стороны Арки и остановился. Пот ручьями катил с его лица. Пришлось признать, что нервы ни к черту. Стоило бы их полечить, желательно чем-нибудь горячительным. От хорошего коньяка Серега сейчас бы не отказался.
— Дальше будет сложнее. Мы входим в жилую часть дворца, только для свободных. Сейчас ночь, челядь спит, но мало ли что… Держи.
Что-то блеснуло в руках Леха, и в следующую секунду Одинцов стал обладателем острого ножа. Это, конечно, не гладиаторский меч, но все-таки с оружием в руках он чувствовал себя куда увереннее.
— А теперь пошли. И будь осторожнее, смотри по сторонам, — предупредил Лех.
Они вышли из зала Чистоты и оказались в просторной дорого обставленной комнате, соединенной с длинной анфиладой из десятка похожих помещений. Все тут говорило о роскоши. Да какое говорило, кричало! На стенах в золоченых рамах портреты суровых мужчин в мехах и при оружии, резная мебель из черного дерева, ковры на стенах и на полу, изукрашенное драгоценными камнями оружие.
— Парадное. Толку с него никакого, — сказал Шустрик, когда Сергей примерился снять со стены один из мечей. — При ударе сломается. Ножом надежнее.
Одинцов предпочел ему поверить. Проверять в деле этот прогноз совсем не хотелось.