– Что в них?
Он начал разворачивать первый, поменьше.
– Это ты уже видел, – сказал он и достал отделанную изумрудами шкатулку. – Она принадлежала королеве Эрин. Об этом знали всего несколько человек. Даже я не знал, пока не заглянул в эту шкатулку после их смерти и не увидел.
Он достал маленький бронзовый ключ и открыл шкатулку. Я увидел лишь несколько свернутых листов бумаги.
– Что это?
Он подал их мне.
– Ты положишь это в карман. Я думаю, это более чем достаточное доказательство твоей подлинности, но всегда лучше перестраховаться.
Я развернул бумаги, и у меня вырвался нечаянный вздох. Я знал, что моя мать рисовала, но не мог оценить ее способности, когда был ребенком. Это был простой набросок, мой портрет, сделанный примерно в то время, когда они с отцом отправили меня в Баймар.
Я смотрел, как она нарисовала мои глаза. В них не было вызова и высокомерия, которые всегда изображали придворные художники, а было то неуловимое выражение, которое может заметить лишь мать, видевшая в своем сыне то, чего не видели другие. Глядя на рисунок, я увидел себя таким, каким видела меня она, и с нежностью провел большим пальцем по бумаге. Я почувствовал ее любовь ко мне.
Тут я заметил, что Коннер наблюдает за мной. Я быстро свернул рисунок и сунул в карман.
Коннер все еще смотрел на меня.
– Принц Джерон?
Я почесал щеку.
– Надо, наверное, привыкать, что меня будут так называть. Как думаете, смогу я со временем взять себе прозвище Сейдж?
– Нет, не сможешь. – Коннер улыбнулся, и тревога его исчезла. – Но, полагаю, мне стоит начать называть тебя Джероном, чтобы ты привык. – Поколебавшись, он добавил: – На секунду я подумал…
– А что в другом свертке? – спросил я.
Этого было достаточно, чтобы сменить тему.
– Ах, да! – Коннер отставил шкатулку и начал разворачивать второй сверток. – Это безусловное доказательство твоей подлинности. Когда четыре года назад принц взошел на борт корабля, на нем была эта корона. Все это время считалось, что она лежит на дне моря. Если бы водолазы нашли ее, чтобы возвести на престол самозванца, металл и камни короны были бы повреждены соленой водой. Но взгляни на нее. – Он развернул сверток и вытащил корону, которую я в последний раз надевал на корабле.
Это был золотой обод с рубинами на каждом зубчике, перевитый золотой лентой. Корона была когда-то сделана на вырост, так что сейчас должна была лучше сидеть на мне. Она была в идеальном состоянии, не считая одной царапины, которая появилась после того, как я в этой короне упал с дерева.
– Пираты забрали ее с корабля перед тем как затопить его, – пояснил Коннер. – Они принесли ее мне в доказательство смерти Джерона.